Блог стал для Риты чем-то вроде психотерапии. Рассказывая другим, как она любит свою работу проституткой, как любит клиентов и любые виды секса, она уже сама в это поверила. Совсем уже почти поверила. Пока в один прекрасный… Нет, пока в один ужасный день, не увидела перед собой в своей уютно обустроенной квартирке холодные глаза очередного психопата, говорившего ей с мерзотной улыбочкой хладнокровного садиста, что она ведь хорошая девочка, ведь правда хорошая и поэтому сейчас порадует дядю… И Ритка сказала куда-то в сторону вдруг тихонько и нараспев: "Реееекс?"
Из кухни (не все клиенты до дрожи обожают собаченек, поэтому место у Рекса было там – аккурат под обеденным столом, за которым по факту никто никогда не ел) вышел совсем молодой, но уже отлично выдрессированный и действительно ооочень прям хороший мальчик породы немецкий овчар с несколько удивлённой мордой: при посторонних выходить из кухни в комнату и вообще как-то проявлять себя ему было строго-настрого запрещено. Но овчары – мальчики не только очень хорошие, но и очень умные, поэтому Рекс моментально оценил обстановку, грозно и протяжно рыкнул на гостя, оголив клыки, и всем своим видом продемонстрировал готовность к броску.
Ритка была зла и церемониться с ублюдком не собиралась: "Пошёл вон! И чтоб ноги твоей рядом с моим домом не было! А то ведь, сам видишь, собачка у меня молодая, горячая, могу и не удержать". Клиент был раздосадован – такая вкусная добыча сорвалась, а ведь ничто не предвещало. Рекс был взволнован: гость был явно "чужой", где же команда "Фас!"? Пёс нервно перебирал лапами и утробно рычал, изо всех собачьих сил сдерживая себя, чтоб не сорваться на лай.
Мерзкому клиенту пришлось удалиться восвояси. Рита, закрыв за ним дверь, совершенно опустошённая села в коридоре прямо на пол и расплакалась – от этой беззащитности перед любым идиотом, от своей бабской никомуненужности, от необходимости продавать тело за деньги всяким придуркам, потому что возраст, мать его ети, и даже бесплатно уже никто не берёт… Ну хорошо, бесплатно не берёт никто, кого хотела бы Ритка, а всякие убожества, конечно, были б рады предложить Маргарите и руку, и ногу, потому что всё равно больше нечего. Но нет уж, эти – пусть платят! Но сколько можно-то, господи, сколько можно, с кем ведь только ни живут, кого ведь только не дерут, но почему же Рита столько лет так безнадёжно одинока, почему…