— Аля очень добрая, она всю себя дарит. Могла выполнить за кого-то работу, если просили, делилась своим. Она любит море, всегда мечтала попробовать нырнуть с аквалангом и фотографировать подводный мир…
Пока я это слушал, вспомнил, что когда-то давно жена действительно просила меня о такой поездке. Я не помню, почему тогда отказал, а больше от нее об этом не слышал.
«Господи, Алечка, только найдись! Куда захочешь, туда и поедем!» — молит мое сознание.
Да, я совсем не знаю собственную жену, но от этого я не люблю ее меньше. Алюня — мой героин, и я как самый жалкий наркоман остро нуждаюсь в дозе.
«Ее найдут, обязательно найдут…» — стараюсь себя успокоить.
Умываюсь холодной водой, натягиваю свитер, джинсы. Отмечаю, что похудел на два деления на ремне. Надо бы начать есть.
Иду на кухню, долго и упорно смотрю в холодильник. Ничего привлекательного там нет, и оттого, что я туда смотрю, картина не меняется. Решаю пожарить яичницу как в старые добрые холостяцкие времена. Кое-как впихиваю в себя этот недозавтрак, смотрю на часы, уже пора к следователю.
Выхожу из дома, зачем-то заглядываю в почтовый ящик и вижу среди кучи рекламы какой-то белый конверт без обратного адреса. Вскрываю, а там распечатанная на обычном принтере записка:
«Хочешь увидеть свою сучку живой, готовь бабло!
Скажешь ментам, отрежем ей мизинец.
Тебе какой меньше жалко? С правой руки или левой?»
В то же самое время:
Аля
— Купишь мне пирожных? — прошу жалобно.
— Совершенно точно нет! — чеканит Иришка.
— Это еще почему? — хмурюсь.
Она уже обувает кроссовки.
— Потому что кое-кому пора поднять свою трусливую жопку и уже выйти из квартиры! Аля, ну сколько можно тут сидеть? Ты думаешь, тебя по всей стране с собаками ищут? Да, скорее всего, ищут, но в Перми! Здесь ты в безопасности, на вот…
С этими словами подруга достает из своей безразмерной сумки кепку и очки в пол-лица, а еще тюбик красной помады.
— С этим тебя сам черт не узнает! Надевай и пошли со мной!
— Куда? — нервно икаю я. — Ты ж на собеседование, я тебе там ни к чему!
— Там кафе в том же здании, посидишь, подождешь меня, слопаешь свое пирожное…
— Я еще не готова… — упираюсь.
— Э нет, дорогуша, так не пойдет!
Она силой выпихивает меня в прихожую, напяливает на голову кепку и вручает помаду:
— Крась!
Нехотя провожу ярким цветом по губам, надеваю протянутые очки, невольно охаю. И правда, в зеркале меня не признать.