Когда рассказчик, наконец, выдохся и
заклевал носом, на улице уже стало светать. Душевно распрощавшись с
хозяевами, Тим вышел на свежий воздух. Утро выдалось прохладным, и
стоящие у ворот мужчины переминались с ноги на ногу, пытаясь
согреться. Подойдя к ним, парень спросил:
– Что слышно, кто на дозор напал?
– А ты не в курсе? – удивленно
воззрился на него стучащий зубами часовой.
– Да все вокруг со вчера только и
пересказывают друг другу что слышали. Говорят, стая тайконов это
была, самых настоящих, – проговорил другой.
– Парни сами виноваты. Пришли к
развилке, а у нее тайкон сидит. Огромный, метра два в длину, глаза
огнем горят, оленью тушу ест. Правда Турох говорит, там только
соболя нашли придушенного, да это не столь важно. Ну вот, Косой и
решил, что Тайконова-то шкура на ярмарке побогаче всех других
уйдет. Больно редко они к нам забредают и то мимоходом. Мы же
обычно только следы их видим. При переходах они в селения не
суются, прямиком к морю пробираются. А тут удача, подумал Косой, ну
и метнул копье. Только вот не зря его Косым прозвали. Промазал. А
из кустов на них, да с веток, стая налетела, своего значит
защищать. Косого с Рябым потом вы с Лийкой выходили, а Хорь до сих
пор с земледелами упивается, все страх унять не может. Такие вот
дела, – вздохнул мужик закончив. А второй добавил:
– Староста говорит, завтра уже на
ярмарку двинемся. Если и есть стая, то обязательно по пути поймаем.
Если повезет, я своей Данке воротник сделаю, – парень толкнул в
плечо товарища, – представляешь, Лис, из тайкона воротник.
И оба стражника заржали.
Не показывая своей обеспокоенности,
Тим вышел и направился в сторону леса.
– Ты куда, – крикнул ему в след тот,
которого звали Лис.
– Да пойду посмотрю, может и Лие
какой-нибудь зверек на воротник попадется, – не оборачиваясь
прокричал Тим и скрылся среди деревьев.
Выбежав к развилке, он остановился.
Спустя несколько минут, прыгая от ствола к стволу, показалась
Мурка. А спустя еще секунду Тим был повален на землю, и влажный
шершавый язык привычно прошелся по его щеке.
– Все, Мурка, слезай, – проговорил
сквозь смех он, придавленный лоснящейся тушей.
Потом долго и упорно втолковывал ей,
что нужно бежать отсюда, что она не должна приходить, что это
опасно, но хищный и страшный зверь тайкон, по-кошачьи ласково
прижимался и выпрашивал, чтоб его погладили.