– Я уже
говорил – это семейное кольцо. По легенде, принадлежало моему
предку Олафу Рыжему. – Поморщившись на идущий от призрака холод,
недовольно добавил: – Теперь доволен?!
– Ну… –
Призрак задумался. – Что это кольцо Олафа, я уже понял. Перстень
верховной жрицы храма Богозмея – весьма узнаваемая вещица, особенно
для моих мертвых глаз. Да и на легендарного героя ты походишь…
немного. Как и все его многочисленные потомки, впрочем. Но лучше
скажи-ка мне, родственничек, что ты именно сейчас и именно здесь
забыл? Катакомбы моего дворца – не лучшее место для прогулок даже
для тех, кто унаследовал от Олафа его легендарное бесстрашие и
полное отсутствие чувства самосохранения.
– К…
КАК?! Какой родственничек!!! Слышь, старый, я вообще из другого
мира! – От возмущения у меня, как говорится, чуть ли не в зобу
дыхание сперло. Во всяком случае, будут тут мне всякие
подозрительные призраки в родственники примазываться. Всех своих
родственников я уже пять лет как похоронил. И не против похоронить
и вот этого. Хм, странный каламбурчик получился.
– Какой
есть, – хмыкнул призрак. – Правнук Олафа Рыжего, Канлер Великий к
вашим услугам.
И
галантно поклонился.
– Значит,
легендарный герой нашел какую-то тропинку в другой мир, –
разогнувшись, задумчиво промолвил он и машинально потрогал то ли
слишком длинную щетину, то ли слишком короткие усы. – И там он, по
всей видимости, и скончался, иначе бы его тело давно нашли… Как это
было?
Может, я,
конечно, тормоз, а может, это были последствия выпитого, но от слов
призрака в прострацию я не впал. И даже не застыл как громом
пораженный, как по всем законам жанра должен был сделать. И уж тем
более не стал, как в мелодраме, бросаться призраку на шею с криками
и слезливыми соплями. Еще более подозрительно посмотрев на старого
хрыча, я пару раз дернулся в путах и со значением
высказался:
– Дедуль,
так, может, родственничка-то отпустишь?
– Ты как
с королем разговариваешь, нахал! – возмутился призрак, но тем не
менее паралич убрал. – Хотя в принципе можно. Бежать-то тут особо
некуда. Вроде как. Но кольца не трогай! Удушу! И рассказывай,
рассказывай. Не так много осталось вещей, способных вызвать мое
любопытство, и смерть Олафа Рыжего – одна из них.
Ощутив
свободу, помассировав сдавленное горло и затекшую шею левой рукой,
все еще не выпуская «глока» из правой, я принялся вспоминать, как
же отбросил коньки основатель моего рода – в чем-то легендарная
личность, прославившаяся на весь Эрин своей наглостью, бесстрашием
и совершенно чудовищным аппетитом до женского пола. Последнее, что
сохранилось в семейных преданиях, – что после возвращения из вояжа
в Италию, где он со своей дружиной и еще кучей викингов знатно
пограбил католические монастыри, старому Олафу, лишившемуся в этом
походе руки, стукнуло в голову отправиться на поиски Винланда, в
которых он вроде и сгинул. Во всяком случае, больше о его
безрассудных поступках и обрюхаченных им молодых красотках не было
слышно. Хотя не удивлюсь, что на американском континенте, если он
до него доплыл, предок оторвался за все тяготы длительного морского
путешествия. Ну а примерно через пару лет после его отплытия из
далекой Италии возвратился его соратник, привезший с собой ни много
ни мало – мумифицировавшуюся руку этого самого Олафа и его кольцо.
После того злосчастного боя, в котором предок лишился своей
хваталки и был вынужден позорно бежать, монахи, оказавшиеся, к
слову, не такими уж хлюпиками, вы́ходили одного из захваченных
живьем викингов и после мощной промывки мозгов обратили его в
христианство. Вот именно поэтому брат Марк (если правильно помню
семейные хроники) и смог вернуться на Эрин в составе папской
делегации, захватив при этом потерянные цацки своего бывшего
соратника.