- Почему – зеркала надо закрывать? Себя увидеть боишься?
- Ага. У меня спектрофобия – боязнь зеркал, - безразлично
ответила она. Потом снова огляделась и подавила вздох: - Давно меня
нашли?
- С час назад. Что дальше будешь делать?
- Вернусь в коттедж.
- Не вернёшься. Он далеко отсюда. Как звать?
- Что? – Вопроса она не сразу поняла: слишком быстро он
перескочил с темы.
- Как тебя зовут? – зарычал он.
- Кира. А… - Она помедлила. – Тебя?
- Тим. Тимофей. – Он тоже замер на мгновение, дёрнул ртом, как
будто ожидая услышать что-нибудь по поводу имени.
Но Кира промолчала. Имя как имя. Если у него свои заморочки по
звучанию имени, которым его назвали родители, это его личные
проблемы. А ей не до того. Хотелось бы знать, как далеко она
находится от коттеджа, в котором ей предложили пожить. Ну и – как
сбежать отсюда.
- Коньяку подлить? – хмуро предложил он.
Ответить не успела.
Дверь в комнату резко распахнулась, и на пороге появилась
пьяненькая девица, впритык обтянутая коротким, чёрным в блёстках
платьем. На высоких каблуках качалась так опасно, что становилось
за неё страшно. Не анекдотичная блондинка, но по умственному
развитию тот же формат, судя по тому, как она запела.
- Ти-имчик! – высоким и сладеньким кукольным голосом позвала
она. – Я тут… ик… чуть не упл… упала с лестницы. Ищу, ищу… ти…
тьбя. А у тебя новая… подружка? Уже в посте… Ик… Ой… я напилась так
здоровски… Пошли! П-плясать!
Тим вставал так, что Кире стало страшно, – медленно и с такой
явной угрозой, что даже пьянущая в дым девица, кажется, сообразила,
что сделала что-то не то.
- Ти-имчик… Ик… Ты среди… серди… ик…
- Кто… - тихо, с затаённой угрозой выговорил Тим. – Кто тебе
разрешил на второй этаж подниматься?
- Ну, Ти-имчи-ик! – протянула пьяная девица с
пьяно-выразительной укоризной. – Я же не зна… ик… что вы тут тра…
ик…
Тим твёрдым шагом подошёл к двери, за плечи развернул девицу на
сто восемьдесят градусов и ладонью с размаху наподдал ей по
заднице. Девица завизжала, со скоростью улетая за дверь. После чего
Тим резко швырнул эту же дверь закрыться.
Кира не выдержала. Нервы на пределе, а тут эта девица, а тут
этот тип, который пышет злостью так, как, наверное, пыхтит паровоз…
Она уткнула лицо в ладони и захохотала. А спустя секунды зарыдала –
от поразившей её саму громадной зависти к этой беспечной девице.
Кира завидовала ей и сама сознавала истоки этого чувства – глупые
для кого-то, но не для неё… Ощутимо нависший над нею мужчина стоял
и молча ждал, когда она прекратит истерику. Когда она стала меньше
раскачиваться и начала вздыхать, он сунул ей какую-то тряпку и
грубо сказал: