– Денис?
Войтов смотрел туда же через оптику «Винтореза».
– По ходу разведчики, Глеб.
Чужинов кивнул: сам такого же мнения. Эти, худые и прогонистые, точно разведчики: так их называют в отличие от других. Именно с ними Глебу и довелось впервые столкнуться на заимке у егеря Филатова. Будь они воинами, а те значительно крупнее, вряд ли бы ему тогда удалось с ними совладать. Разведчики (или, как называл их Атас, «шныри») рыскают везде, выискивая оставшихся в живых людей, именно по этой причине их так и прозвали. Ну а если разыщут и не могут справиться сами, то уходят, чтобы вернуться уже с воинами.
Существовал негласный закон – разведчиков обязательно уничтожать. Будь они в другой ситуации, Глеб нашел бы способ подманить этих тварей и расстрелять.
Зрение, слух и обоняние у них ничуть не лучше, чем у человека. Но у тварей есть и кое-что еще: то, что Глеб когда-то принял за набухшие гнойники на мордах, не что иное, как рецепторы, синапсы, улавливающие электричество. Вернее, не сами нарывы, а вылезающие из них белые жгутики, похожие на червей, которые к тому же еще и шевелятся. С их помощью твари электричество и улавливают. Причем так тонко, что даже небольшая движущаяся группа людей, облаченная в ткань, в составе которой преобладает синтетика, обнаруживается ими издалека. Что же тогда говорить об электрических приборах?
«Но на этот раз мы их трогать не будем». Чужинов взглянул на Полину, ведь именно она, вернее, ее безопасность стала основанием для такого его решения.
Макеевка расположилась на левом пологом, в отличие от правого, крутого, берегу, и река, вздувшаяся после затяжных дождей, подобралась к селению близко, затопив огороды.
Глеб еще раз обвел внимательным взглядом дальнюю окраину села: как будто бы твари скрылись из виду. Местность поднималась в гору и просматривалась хорошо.
– Макеевку пройдем по самому берегу. Лажев – замыкающим. И почаще назад оглядывайся.
– Толку-то с него, слепошарого, – зло прошептал Денис Войтов, но Атас сделал вид, что не услышал.
Шли молча, стараясь не шуметь, и лишь под ногами чавкала мокрая земля. Они уже поравнялись с селом, и лес, в который лежал их путь, показался им близким, когда послышалось:
– Глеб! Слева! – и вслед за этим грубое ругательство Семена, чего Чужинов, зная Поликарпова, никак от него не ожидал, да еще в присутствии девушки.