»[35].
В статьях 279–282 Уложения рассматривались деяния, которые, с позиций современного уголовного права, не могут оцениваться как государственная измена, а именно:
– тайная переписка с правительствами иностранных государств, не представляющая вреда для России (статья 279);
– тайная переписка с подданными неприязненных государств без намерения повредить России, содержащимися в которой сведениями может воспользоваться неприятель «для успеха своих предприятий против России» (статья 280);
– нападение российского подданного в мирное время на жителей иностранных государств (статья 281);
– оскорбление дипломата иностранного государства (статья 282)[36].
В комментариях к Уложению утверждается, что в этом законодательном акте ответственность за шпионаж предусматривалась только в условиях войны. Отмечается также, что ответственность за шпионаж в мирное время была установлена лишь в 1892 году[37]. Эта точка зрения представляется не вполне обоснованной, хотя в 1892 году действительно уголовное законодательство получило такое дополнение. Как было показано, статья 278 Уложения предусматривала наказание за сообщение иностранным государствам, в том числе и дружественным, государственной тайны либо планов крепостей и другой оборонной информации. Полагаем, что указанные действия представляют собой либо шпионаж, либо выдачу государственной тайны иностранному государству, в связи с чем следует признать, что ответственность за это преступление, согласно Уложению, могла наступать как в военное, так и в мирное время.
Что касается ответственности за шпионаж, то 20 апреля 1892 года был принят закон о наказуемости государственной измены, совершаемой путем шпионажа, согласно которому были внесены изменения в статьи 256, 256-1 и 256-2 Уложения о наказаниях в редакции 1885 года. Образцом для этого закона послужило германское и французское уголовное законодательство.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в соответствии с пунктом 1 статьи 275 Уложения ответственность за государственную измену несли не только российские подданные, но и иностранцы. Лишь за отдельные формы государственной измены предусматривалась ответственность специальных субъектов: подданных России, дипломатических представителей или ответственных чиновников.
Как отмечается в комментариях к Уложению, в этом нормативном правовом акте государственные преступления, в том числе и объединенные в комментируемых статьях, не получили достаточно четкого юридического определения. Установленные тяжкие наказания не всегда соответствовали тяжести содеянного и мере участия отдельных лиц в совершении преступления