, а деревянные крепостные стены и прочие постройки попросту сожгли.
Правда, после отплытия шлюпа «Надежда» из Петропавловска в Японию губернатор получил сообщение, что с помощью воинов индейских племен, сохранивших верность Российско-американской компании, и моряков возглавляемого Лисянским шлюпа «Нева» из экспедиции Крузенштерна бунт индейцев был подавлен, и те вынуждены были уйти через горы на северо-восток острова, где и основали новое поселение. Баранов же, решив сожженную Архангельскую крепость не восстанавливать, распорядился на месте бывшего селения бунтарей-индейцев, во всех отношениях весьма удобном, основать новый административный центр Русской Америки и назвать его Новоархангельском. Более того, на вершине ближайшего холма он собственноручно водрузил трехцветный флаг Российской империи, символизируя тем самым окончательное присоединение островов архипелага Александра к России.
Рассказ губернатора потряс Алексея Михайловича, ибо он даже не предполагал подобного рода событий в Русской Америке, куда так стремился. В то же время сообщение Петра Ивановича о том, что индейские племена, населявшие побережье Северо-Западной Америки, не только не поддержали бунтарей, но и, напротив, с оружием в руках выступили против них, обнадеживало. Во всяком случае Воронцов с облегчением понял, что дорога в заветную Русскую Америку для него по-прежнему открыта.
– Благодарю за ценную информацию, Петр Иванович, – сказал он губернатору. – И спасибо за предложение остаться у вас до весны. Однако вынужден отказаться: мне необходимо отбыть в Русскую Америку с первой же оказией. Да и бытовые неудобства меня не пугают: думаю, ближайшую зиму, а может, и не одну, мне все равно придется провести в индейских вигвамах. – Софья Михайловна на этих его словах брезгливо передернула плечами. – Что же касается занятий с детьми, то я уже оставил Якову Степановичу несколько действенных рекомендаций по ведению учебного процесса. Надеюсь, он примет их к исполнению.
– Пусть только посмеет не принять! – вскинулась Софья Михайловна. – Сразу после вашего отъезда я, Алексей Михайлович, возьму ход учебных занятий под личный контроль. Не зря же я как мышка-норушка, – она рассмеялась, явно довольная собственным сравнением, – часами просиживала в уголке, наблюдая за вашими уроками и осваивая основы педагогики!