Но его рука, словно сама собой, указала на более высокую тень на экране и он объявил:
– Мисс Кэролайн Толбертсон.
Толпа взревела от хохота, словно он оказался предметом на редкость удачной шутки.
Когда Кэролайн появилась из-за края экрана, у нее был такой вид, словно ее сейчас стошнит, – не совсем та реакция, на которую рассчитываешь, собираясь поцеловать девушку на темной террасе.
– Желаю удачи, Кэмерон.
– Будьте осторожны с этой штучкой!
И пока он размышлял над странностью – точнее, идиотизмом – этих замечаний, нетерпеливые руки вытолкали их наружу через распахнутые двери террасы.
Звуки смеха сопровождали Кэролайн, даже когда она оказалась в благодатной темноте. Веселье несколько стихло, когда за ними закрылись двери, но это не приглушило жалящего эффекта реплик, обрушившихся на них.
– Сколько времени они назначили на этот раз? – спросила она, глубоко вдохнув соленый воздух. На небе мерцали звезды, словно подмигивая в насмешку над ее злоключениями. Издалека доносился успокаивающий рокот волн. Кэролайн закрыла глаза, сосредоточившись на нем. Обычно шум прибоя приносил ей душевный покой.
Сегодня это было скорее похоже на издевательство.
– Две минуты. – Судя по его голосу, Дэвид испытывал не больше воодушевления, чем она.
Ну и веселую парочку они образуют! По сравнению с этим игра в волан показалась бы самым желанным развлечением, какое только можно вообразить.
– Что нам делать? – Кэролайн издала смущенный смешок, бросив взгляд на Дэвида.
Он стоял рядом, глядя на звезды. Лунный свет обрисовывал контуры его подбородка и рельефные мышцы шеи, исчезавшие за воротом рубашки. Хорошо еще, что это Дэвид Кэмерон, а не кто-нибудь другой, мелькнуло у нее в голове.
Хотя как сказать. Разве не было бы лучше, будь это кто-нибудь другой, чье мнение не имеет значения?
– Мы могли бы выполнить условие игры.
От звука его голоса у нее по спине пробежали мурашки. Глаза Кэролайн удивленно расширились. Не в состоянии поверить, что он предлагает поцеловаться, она предприняла отчаянную попытку разубедить его:
– Зачем вам это нужно?
Он повернулся к ней лицом, приподняв уголок рта в улыбке.
– Почему бы и нет? В конце концов, это то, чего от нас ожидают.
Сердце Кэролайн бешено забилось. Сегодня вечером его шотландский акцент казался особенно заметным, вызванный, вне всякого сомнения, опьянением. Кэролайн вспомнила, как очаровала ее эта кривая усмешка и необычный выговор одиннадцать лет назад, когда она была двенадцатилетней девчонкой и не понимала, что это прелюдия к несчастливой влюбленности, наложившей отпечаток на ее превращение в женщину.