– Я не могу, – он отнекивается, и я жду
того момента.
Жду, когда он встанет и пошлёт меня.
Потому что ни один нормальный мужик не согласится на такой расклад.
– Она не такая, – он качает головой. – Не
согласится.
– О, – улыбаюсь сыну, умирая внутри, – я
знаю. Она чудесная девочка, просто связалась не с тем парнем. Мы направим её в
нужное русло. Она ещё и удовольствие получит. Только никогда тебя не простит.
Но ты всё равно уедешь в частный пансион, а я возмещу сполна.
Блядь, да скажи ты, я чудовище! Что ты не
пойдёшь на это! Что не подложишь под меня свою девушку!
– Я согласен, – тихо говорит он, и я
понимаю, что это конец.
Я не состоялся, как отец. Провалил миссию.
Мой единственный сын вырос слюнтяем и хлюпиком. И я трахну Полину. И получу от этого удовольствие. А ещё большее –
от того, что она получит удовольствие. Прямо на глазах Стаса.
Потому что, в отличие от него, я мужик,
верный слову. А ещё... Девчонка приглянулась мне с самой первой встречи. Совсем
не в качестве спутницы жизни моего сына.
Он не заслуживал этой знойной красавицы.
Она была удивительной. Её улыбка заставляла меня выдавать шутки на грани
откровенного флирта. Её тело заставляло меня отправляться в холодный душ
посреди ночи. Её внимательные и умные глаза заставляли моё сердце биться чаще.
И теперь я получу её.
Мой сын сам приводит её ко мне в руки.
Раздевает и отвлекает. И вот она в моей власти.
Такая сухая и чопорная вначале, вскоре она
уже сама просит, буквально умоляет меня довести её до оргазма. И я с радостью
делаю это. Снова и снова. Скрашиваю минуты её унижения. Руками. Губами. Членом.
Хочу выставить сына за дверь и хорошенько
позаботиться о девчонке. Но это его наказание, а не мой триумф. Хотя я чувствую
себя победителем. Но не чувствую вкуса этой победы. Потому что мне противно,
что её тела касаются руки моего сына.
Я мою Полину и отвожу в общежитие. Теперь,
когда мы одни, я чувствую себя тем, кто я есть. Чудовищем. Ублюдком. Душегубом.
Зря я втянул её. Она не заслужила ничего из этого.
И в то же время, чувствую непреодолимое
желание снова коснуться её. Запомнить, как сладко она стонет и извивается.
Протягиваю ей компенсацию морального
ущерба и прощаюсь навсегда.
Мы никогда больше не побеспокоим девушку.