– Тишина. Не хочу сорвать голос раньше времени.
Все действительно попытались затихнуть, насколько это может
сделать несколько сотен человек с килограммами металла на
тушках.
– Нас тут насчитали примерно тысяча сто пятьдесят. Это не мало.
Еды хватит дней на пять. Воды на меньший срок. У нас нет лошадей,
инструментов, запасов, скота и жилья. Много только оружия и брони.
Разведчики с одного из ближайших холмов видели в примерно семи
километрах от нас город. Сегодня мы идём туда. Может быть, нам
повезет. Может быть, по доброте, или увидев наше снаряжение, его
жители сами отдадут нам все необходимое. А, может быть, запрут
ворота и город придется брать силой. Издалека мощных укреплений мы
не видели. Но мы ничего не знаем о местных. Что они могут, сколько
их и, люди ли это вообще. В любом случае здесь на палящем солнце и
без воды делать нечего. Сорок минут на подготовку и выступаем.
Вопросы есть?
– Опишите город, уважаемый? Это прям город со стеной? – раздался
голос из передних рядов.
– Стена есть, но она нам по шею примерно.
В дальнейшие обсуждения Илья уже не особо вникал. Слишком отвлекала
одна навязчивая мысль.
Герасимов умом понимал, что по всем раскладам мужик в кирасе прав.
Им срочно нужны вода, еда и крыша от палящего солнца. Сколько бы
гениальных мастеровых, фермеров и прочих рукастых дядек в их
составе не было, организовать все нужное за пару часов посреди
саванны они не смогут. Надо надо приходить на уже готовое. Только
вот захотят ли хозяева готового им делиться?
"Думается у организаторов этого всего есть некая цель..." –
утверждал Ньяль.
И, судя по количеству выданного попаданцам оружия, людей сюда
забросили не цветочки сажать.
"Пиздец..."
Жара. Солнце поднималось все выше, да ещё и пыль из под сотен
ног. Отряд бесклубных неприкаянных замыкал походную колонну и
получал значительную дозу пылюки. По лицу быстро расползлась
мерзкая пленка из грязи, налипшей на пот. Вокруг вроде был иной
мир, но сил и настроения разглядывать его у Герасимова особо не
было. Ну деревья, с грибовидными жиденькими кронами, ну тарава,
выгоревшая и желтая от жары, ну холмы, вокруг которых клубиться
марево разогретого воздуха, летают какие-то птицы. Подобная картина
смахивала на Африку.
– Так и озвереть недолго. – вздохнул Алукард. – Я уже готов
придушить л-любого аборигена за навес и холодную воду.