– Хорош придуриваться, – я отвёл пистолет схватил парня за
шиворот и выволок из сарая. – Тебя товарищи твои ждут. Уходить надо
отсюда, пока эта тварь не нашла нас.
Мы с Прошкой вернулись в цех, и оттуда уже все вместе двинулись
дальше. Ни у кого даже мысли не возникло возвращаться к трупам
товарищей: Йозеф и остальные торопились покинуть этот злополучный
район.
Вскоре оказались на дороге, ведущей через поле. Впереди
виднелись домики, на холме неподалёку стояло длинное двухэтажное
здание за изгородью – кажется, очередной особняк. Архитектура его
не отличалась изяществом: серые каменные стены, узкие окна, арки на
первом этаже. Его мы отметили, как предположительное место
следующего ночлега, и свернули в поле, поросшее кустарником и
редкими деревьями.
Местность тут была холмистая. Мы то лезли вверх, то спускались
вниз, продираясь сквозь гущу ветвей. Всю дорогу Прошка твердил, что
я колдун, и что кирасир меня зарубил, а я воскрес. К счастью, ему
никто не верил. А Йозеф, потеряв, наконец, терпение, обернулся и
так рявкнул на парня, что тот всю оставшуюся дорогу рта не
раскрывал. Ко мне же после спасения Прошки Йозеф стал относиться
благожелательнее, и не косился так враждебно, как прежде.
– Кто вообще такие, эти моры? – решил поинтересоваться, пока мы
шли. – Откуда они взялись?
– Однажды Тенгри и Чёрный Бог поспорили, чьё творение окажется
искуснее, – начал рассказ Йозеф. – Тенгри создал людей, а Чёрный
Бог ничего создать не сумел. Он подсмотрел у Тенгри и сделал почти
то же самое, но с одним отличием: Тенгри вложил в людей свет, а
Чёрный Бог в свои творения – тьму. Увидел это Тенгри и посмеялся
над Чёрным Богом за то, что тот ничего сам сделать не может. А
Чёрный Бог разгневался и послал своих созданий, чтобы те уничтожили
творение Тенгр. Случилась тогда великая битва, Чёрный Бог был
повержен, а существа – отправлены в бездну, и отгородил Тенгри эту
бездну завесой, запретив творениям Чёрного Бога являться в мир
людей. С тех пор люди – отдельно, а моры – отдельно. Как-то так. Я
не мастак рассказывать. Но ты понял суть.
– Тогда почему это место называют Сном? – спросил я.
– Стефанианцы называют это место Сном блаженной Эсфирь. Это
ихняя святая, последовательница Стефана. Якобы она так страдала
из-за гибели своего учителя, что навсегда уснула, её страдания
породили мор, а слёзы обернулись кристаллами. Только это – чушь
собачья. Место это существует от начала времён. Так что стефанианцы
опять всё наврали.