Меня по-прежнему грызла досада. Все мои родственники владели
чарами, каждый имел свой талант, благодаря которому мог уничтожать
мор, а я мало того, что стрелял из пистолетов, как простолюдин, так
ещё и не убил никого. Я чувствовал себя опозоренным. «Полукровка»,
– вертелось в голове. Слово это причиняло мне ужасные душевные
страдания. Я часто слышал его и знал, что за спиной меня кличут
именно так. Я чувствовал обиду – обиду на весь мир, на
родственников, даже на отца, которого я считал самым великим
воином, каких только видывал свет.
Навстречу проехали три телеги. Они не были запряжены лошадьми.
Спереди у них имелись два бака, а из-под задних колёс валил пар. На
облучках сидели по два человека: один крутил руль, другой держал в
руках ружьё. Слева и справа от них покачивались кованые фонари. В
кузовах тоже находились вооружённые люди.
Мы вышли за город и оказались в поле. Вдали виднелось что-то
вроде окна, в котором воздух дрожал, словно нагретый от костра, и
слегка искрился. Там находилась брешь, туда вела укатанная колея, и
именно туда мы сейчас направились. Охота закончилась, мы покидали
Сон.
***
Я проснулся от всхлипов. Вторак сидел на диване и плакал,
подперев голову руками.
– Что с тобой? – спросил я.
– Мне грустно, – сказал парень. – Очень грустно. Я хочу
умереть.
Остальные тоже проснулись.
Вчера вечером, после очередной безуспешной попытки открыть
брешь, мы нашли небольшой загородный особнячок, расположенный на
одной из улиц на окраине города, забрались в него и завалились на
втором этаже, уже не думая ни о режиме сна, ни о том, что с нами
станет утром. Вторак весь вечер жаловался на головную боль, Прошка
бормотал, что Мара заберёт его, а он хочет домой, а Йозеф замкнулся
в себе и молчал, а на любые вопросы только супился и хмурил
брови.
Вот и сейчас, проснувшись, он сидел на полу и смотрел в одну
точку. А Прошка опять завёл свою старую шарманку про Мару.
Лишь старик Томаш, казалось, не изменился. Лишь ещё больше
помрачнел, увидев, что стало с его товарищами.
Желудок мой урчал. Вечером, пока никто не видел, я закинул
несколько ломтей вяленого мяса, но этого оказалось мало. Да у меня,
собственно, и самого еда заканчивалась. Требовалось срочно найти
что-то ещё.
Вчера мы долго бродили по полям и далеко ушли от того дома, где
Прошка увидел Мару. Но куда бы мы ни забредали, нигде не получалось
открыть брешь. А вечером вернулись в город.