А способности, которыми обладали светлейшие, надо сказать,
поражали воображение. С такими талантами и огнестрельного оружия
ненужно. Каждый светлейший был своего рода живым огнемётом или
пусковой установкой. Дальность действия магии была относительно
небольшой, но всё равно впечатляло. А у меня ничего подобного не
наблюдалось. Теперь понятно, почему Даниил обижен на весь мир. Не
удивительно в таких обстоятельствах чувствовать себя изгоем,
особенно, когда тебя ещё и презирают все вокруг.
Йозеф уверенно пёр по улице туда, куда его направлял
повреждённый рассудок. Вторак и Прошка плелись за ним, кажется,
даже не понимая, что происходит. Они были уже не здесь.
Мы с Томашем немного отстали.
– Они – всё, – шепнул старик. – Без шансов.
– Вижу, – шепнул я в ответ. – Что делать будем?
– Сам знаешь. Они сами этого хотели. У тебя два пистолета, у
меня – один. Главное, без заминки всё сделать, иначе сами пулю
словим. Бери Вторака и Прошку, я с Йозефом разберусь.
Я кивнул и мы ускорились, чтобы нагнать троицу. Мы оказались на
площади с фонтаном, напоминающим фонтан из моего последнего
сновидения. Впереди начиналась многоэтажная застройка.
Вдруг Йозеф остановился и, резко обернувшись, уставился на нас с
Томашем.
– А чего это вы там шепчетесь? – подозрительно проговорил он. –
Вы чего замыслили? Ты! – он ткнул в меня пальцем. – Небось, сгубить
нас решил, малой?
– Погоди, Йозеф, – вышел вперёд Томаш. – Не устраивай скандал на
ровной месте. Никто ничего не замыслил. Тебе показалось. Просто
разговариваем тихо, чтобы мор не взбудоражить.
– И о чём же? – Йозеф пристально глядел то на меня, то на
старика, рука его лежала на рукояти пистолета. Остальные тоже
смотрели на нас, но как-то отстранённо.
– Да так... – небрежно произнёс Томаш. – Про сынишку своего
рассказывал. Который в матросы ушёл. Помнишь?
– А-а, – протянул Йозеф, – помню. Твой младший да?
– Ага, он самый.
Йозеф собирался продолжить путь. Но вдруг замер.
– Пора, – шепнул Томаш.
Йозеф снова обернулся к нам, скинув с плеча пищаль. Томаш
схватился за пистолет, Вторак – тоже, я вытащил свои два: благодаря
коротким стволам их было легко извлечь, в отличие от
длинноствольного колесцового пистолета Томаша.
Несколько выстрелов грохнули одновременно. Йозеф отшатнулся и
повалился в снег. Вторак выронил оружие и, схватившись за живот,
упал на колени и застонал. Сквозь пальцы его сочилась кровь. Я
ощутил, как на щеке моей образовалась ледяная корка и тут же стала
исчезать.