— Да.
— Молодец, помнишь. А я уже забывать
начал.
Последствия несчастного случая на
производстве доставили бы немало хлопот не только Анатолию
Михайловичу, но и руководству выше. Поэтому мы, наконец, оставили
мой моральный и физический облик и перешли к обсуждению других
проблем, касающихся непосредственно работы…
К любимому компьютеру вернулся
измочаленным и опустошенным. Зря вчера в его присутствии кокетничал
с секретаршей. Я уже почти забыл, а он не смог. Теперь Зайцев
оказался виноват во всех огрехах нашего отдела. Ну и денек!
Я положил перед собой чистый лист
бумаги и начал вспоминать, на чье имя пишется заявление об уходе.
Однако папка моей памяти с нужным файлом оказалась в самой дальней
директории и никак не желала открываться. Видимо, сказывалось
сегодняшнее ударное воздействие на «процессор», а тут еще телефон
зазвонил.
— Да, слушаю! — ответил я так грозно,
что на другом конце провода должны были сразу бросить трубку.
— Семен Зайцев? — вопрос, голос и
интонация были в прямом смысле знакомы до боли — аж глаз
задергался.
— Ушел к начальнику, — продолжил я
тем же «любезным» тоном.
— Извините, пожалуйста, я
одноклассник Семена. Хотел бы сегодня с ним встретиться.
— А я тут при чем? — Думаю, Иван
Грозный при последнем разговоре с сыном был любезнее.
— Мы с Зайцевым уже лет десять не
виделись, я после девятого класса ушел из школы. Он все такой же?
Худой…
Далее шло очень приблизительное
описание моей внешности.
— Не знаю, каким он был раньше, но
сейчас… — Уставившись на Романа, я постарался составить его
словесный портрет — то-то ребята будут рады, столкнувшись с кмс по
дзюдо. — А вообще он обычно позже с работы уходит. Что передать?
Кто его будет ждать?
— Нет, ни в коем случае не говорите
Семену о нашем разговоре, — подтвердили мои предположения на другом
конце провода. — Хочу ему сюрприз сделать.
«И вам пусть будет сюрприз! — Я молча
положил трубку. — И откуда у этой барышни ноги растут? — Имея в
виду даму по имени Фортуна, задал я самый злободневный вопрос
современности. — Явно не от ушей, как у супермодели. И куда они
меня приведут, если богиня отвернулась, я знаю доподлинно —
анатомию еще в школе проходил. Правда, оказаться там никак не
хочется... Надо выкручиваться. Интересно, кем у Насти супруг
работает? А то будет, как в том фильме: «Пожалуюсь мужу, и он
превратит вас в жабу. — А кто у нас муж? — Волшебник. —
Предупреждать надо». Если Настин муж окажется каким-нибудь
авторитетом... Хотя о чем это я? Авторитеты в двухкомнатных
хрущевках не обитают. И обстановка в доме не та. Может, попросил
друзей за женой присмотреть, а те в раж вошли? Тогда зачем им мое
имя? Бьют ведь не по паспорту, а по… Да, по ней, по родимой. — Я
снова взглянул в зеркало. — И здорово бьют! Благо я в долгу не
остался, а то было бы совсем обидно».