- Это были ни хера не искры,- шепчет он, обваливаясь на пол возле меня.- Огненный смерч.
Молчу. Да уж, такого я не представляла даже в самых смелых своих фантазиях. Прикрываю глаза, стараясь не смотреть на полностью голого мужика, ставшего моим
«Первым». Хотя, поглядеть есть на что. Но это бесполезно. Я девочка на раз. Мне не светит такой самец. Не моего поля ягода.
Глеб
Искры? Я, блядь, видел вспышки агонизирующих сверхновых. Чертовы осколки которых разлетались на миллиарды световых лет. Вот что я видел. А точнее, я смотрел на центр вселенной, извивающийся в моих руках, орущий от страсти и боли. И не мог остановиться, даже для того, чтобы натянуть презерватив. Хорош бы я был, притащив брезгливой Ольге, какой-нибудь триппер. Даже хохотнул, представив эту картину, чем кажется. Напугал рыжуху. Да, я лгун. Конечно, я не выпустил бы эту птичку из своих силков. Просто ошалел сначала, почувствовав преграду девственной плевы. Офонарел – более точная формулировка. Похоже триппер отменяется. Чистая, тесная, узкая.
- Вы не предохранялись? – заинтересованно, без тени испуга, хрипит «Каролина».
Нет, черт возьми. Мне незачем. Я неполноценный мужик, не могущий самостоятельно зачать. Так мне сказали доктора. Мои «головастые» - ленивые поганцы, не желающие оплодотворять самок. Что собственно и стало причиной нашего с невестушкой обращения в «Центр». Только вот рыжей я об этом не расскажу. Я же самец, хозяин прайда. У таких, как я не может быть отклонений от нормы.
- А вы?- хмыкаю я, глядя на рдеюще конопатые щечки. Я снова готов к бою. Хер с ними с взрывающимися звёздами, и вообще с целым миром. Я впервые в жизни так хочу женщину. Именно эту гребаную «Мери Поппинс», с ее сливовой «поппинс», на которой оставил отпечатки своих зубов. Куколка кончила с первого раза. Это редкость. Горячая штучка.
- Не нужно,- шепчет, забившись в угол, между гребаной кушеткой и стеной, когда я тяну с нее покрывало, содранное ею с дивана и превращенное в подобие тоги. В зелени глаз такое порочное нечто, что у меня начинает «свистеть» в голове, а «зверь» безумеет, от прилившей к нему крови, явно отхлынувшей от органа, подаренного мне всевышним для того, чтобы думать. Сейчас эта функция моему мозгу не доступна. Балом правит господин «член» К концу нашего с куколкой забега, я точно стану слюнявым идиотом.