Обнаружить и обнародовать прямую или косвенную зависимость экспертов или специалистов сложно, и сложно обосновывать доказательно свои подозрения против них. Факты скрыты. А вот их кривляния, манипуляции, и тем более нарушения выявляются и прослеживаются вполне. Нечестность и дилетантство, подлог и фальсификация всегда выявляемы, так как оставляют свои гусеничные следы. Когда тщательно перепроверяешь деятельность таких исследователей, ларчик обязательно вскрывается. А их развенчание, срывание пыльных покрывал принесёт твёрдые дивиденды. Здесь срабатывает общефизиологическое правило: наступи гадёнышу на хвост и он захлебнётся в собственном вранье, избегая самоудушения. Спасая собственную шкуру, гадина проговориться.
Экспертов и специалистов в очень узких пределах исследований может и защита привлекать, например, через «независимые» исследования. Здесь есть шанс добиваться добросовестности, обращаясь к дальним региональным конторкам или не запачканным уголовкой спецам. Но последующее давление на таких будет серьёзным. И к этому надо быть готовым.
Как «народный контроль», их приглашают для участия в различных следственных действиях. Наименование происходит от «понять, понимать», и изначально понятые обеспечивали понятность наблюдаемых ими и в их присутствии осуществляемых процедур для разъяснения этого впоследствии. Значит, они должны восприниматься как свидетели процессуальных действий. По мнению законодателя, привлечение и участие понятых должно, в виде страховочного элемента обеспечивать соблюдение всех правил и процедур при проведении осмотров, обысков, опознаний и некоторых других значимых действий, исключать порочные методы, проверять ход и результаты со стороны других, заинтересованных участников.
Идея привлечения людей из толпы очень неудобна для правоохранителей при нынешнем их обличье. Неудобна хотя бы уже тем, что много времени отнимает на отыскание и уговоры. В самом деле, граждане не сознательные воспитались. Прохожим и соседям в облом отрываться от личных забот на многие часы. А следственные действия требуют оперативности и срочности. Оттого, чаще всего, понятые зазываются из числа опер-бабок, тех, что у подъездов на лавочках днями напролёт шкуры трут да кости соседям перемывают.
Как бы то ни было, институт понятых традиционен и востребован в гражданских сообществах, як признак демократизма. Российские власти не могут так запросто отвернуться от такой надобности. Власть наводит понт, что смирилась с этим и оценивает участие понятых двойственно: презрительно, из-за вмешательства посторонних в их деятельность; иронично, так как профессионалам не составляет труда вводить простолюдинов в заблуждение, через их участие создавать ореол законности действий.