Впрочем, на состоявшемся прямо перед
выходом экстренном совещании мою общую идею одобрили как советники,
так и командиры гвардейцев. За себя-то они как раз не переживали,
как и за то, что опыта в штурме небоскрёбов ни у кого из них не
было. Наоборот, мудрость, высказанная одним из опытнейших бойцов,
заставила меня натурально поперхнуться.
Действительно, опыта захвата столь
серьёзных сооружений у Бажовых не имелось. Зато они не раз и не два
наскоком брали древние многоярусные бункеры, которые порой не
менее, а то и более опасны, нежели чародейское родовое гнездо. К
тому же, если спускаться с крыши… что такое небоскрёб, как не
стоящее на земле «подземелье».
Ну а, учитывая, что Зиновий после
прочтения бумаг от Шнуровски и осознания своего нынешнего положения
активно сотрудничал и вообще рассказывал всё, что знал, особых
проблем в реализации моей задумки вообще не предвиделось.
Куда больше народ разнервничался,
когда понял, что завершать операцию придётся мне лично. И замену
тут как бы не поставишь. И тут да, я рисковал, но был к этому
готов. Как минимум по той причине, что деваться было, собственно,
некуда. Ведь в любом другом случае, если даже небоскрёб сам
свалится нам в руки, настоящую компенсацию от Шнуровски непременно
растащат разные заинтересованные и очень мутные личности.
Так что штурмовали здание примерно
равными группами сразу с восьми позиций. Включали они в себя как
нормальные входы на ярусах полиса, так и несколько «воздушных»
площадок, расположенных уже над пятым уровнем Москвы. Ну и,
собственно, в то время как гвардейцы бегали по стенам и врывались
внутрь здания, я вынужден был подчиниться и остаться вместе с
завербованными мною наблюдателями, хотя по своему статусу,
вообще-то, должен был вести своих людей в бой чуть ли не в первых
рядах.
Но тут выбирать мне даже не
приходилось. Как и возмущаться. Потому как я сам прекрасно понимал,
что, стоит мне получить хоть какую-нибудь травму, и шансы на
успешное завершение дела значительно снизятся.
Кстати, к моему удивлению, что
Никита, что Нина с Алисой легко согласились с предложенной мною
ролью. Во-первых, узнав подробности, а также то, что ими в этой
поездке, по сути, постарались «прикрыться», особого сочувствия к
Зиновию они не испытывали. Ибо, как я подозреваю, знай они о его
целях, не стали бы ввязываться в это дело.