Пустая комната с приоткрытой дверью так и манила Ника, и
парень, не задумываясь, осторожными шажками вошел внутрь. Там было
пусто: почти ничего, кроме старой мебели, которая так одиноко,
заброшенно, стояла посреди комнаты. Все окна были побиты, только
одно зеркало в дальнем углу имело одну единственную трещинку, будто
его специально старались не задеть. Повсюду были следы борьбы: лужи
крови, которые, как заметил парень, были свежими, и это заставило
его напрячься. Отвертки и ножи с погнутым лезвием были раскиданы на
полу. Ник осмотрелся и заметил на стене, у шкафа, дробовик, рядом с
которым лежала порванная коробка с патронами. Их было немного,
только на два выстрела. Ник снял со стены дробовик, собрал все
патроны и, пытаясь лишний раз не создавать шум, направился к
выходу, задержав взгляд на зеркале. Что-то его смутило. Ник подошел
ближе и взглянул на свое отражение, в котором не было ничего
примечательного; тогда он слегка отвел взгляд и увидел то, от чего
он похолодел. Позади него, в глубине комнаты, куда не мог попасть
лунный свет, покачивалось кресло. Ник присмотрелся и увидел, как
нечто похожее на человека, смотрит точно на него и… улыбается. Его
лицо изредка освещалось светом луны, и в такие моменты Ник особенно
мог различить его разорванные, бледно-синюшные черты лица и
сумасшедшую улыбку. Контуры его губ были обгрызены, и улыбался он
только сгнившими зубами. Руки лежали на подлокотниках, а ног не
было, вместо них свисали культи, с которых капала кровь. И если
вслушаться в эту гробовую тишину, то можно услышать, как кровь
падает на пол, скапливаясь в лужу.
От накатившего страха Ник заплакал, как ребенок, который
боится монстра под кроватью. Но несмотря на это, он все же пытался
не выдать себя. Он не мог повернуться и поэтому смотрел на мертвеца
через отражение. Ноги стали ватными, руки дрожали, сердце стучало
так сильно и быстро, будто вот-вот выпрыгнет. Ник сжал дробовик и
медленно засунул патрон, боясь последующего щелчка, который может
стать смертельной ошибкой. Пот капал со лба, попадал в глаза, дикий
страх и паника мешали трезво думать и оценивать ситуацию. Внезапный
скрип прервал его раздумья. Ник взглянул в отражение: мертвец также
неподвижно сидел, но что-то в его положении поменялось — он
наклонился, руки впились в подлокотники, будто он готовился к
прыжку.