***
Она не находила себе места: винила себя в своей глупости и
упрямстве, продумывала в голове извинения, но от этого становилось
только хуже. За окном было уже темно, и Дейзи чуть ли не каждую
секунду выглядывала на улицу, высматривая Ника. В голову лезли
мысли только о его смерти, и, как бы она не пыталась их заглушить
чем-то приятным, она ждала его и в то же время боялась. Он был ей
нужен, ведь вместе с ним она чувствовала себя сильнее, увереннее. А
сейчас, когда его рядом нет, она чувствовала себя уязвимой. Мысли
менялись, в голову приходили безбашенные идеи: Дейзи планировала
броситься на поиски, но осознавала, что это дурацкая идея. Идти с
топором по городу, кишащему мертвецами, в темное время суток — это
значит обрекать себя на смерть. Но в глубине души она была готова
пойти на такой поступок, лишь бы найти того, кто ей дорог. Сомнения
разгрызали ее разум: с одной стороны, это храбрый поступок, который
Ник явно оценит, а с другой стороны — полный абсурд, за который
Дейзи получит парочку тумаков за самодеятельность и подвергание
себя опасности.
Слова извинения потоком приходили в голову, но Дейзи что-то в
них не нравилось: она чувствовала в этом неискренность,
неестественность, и чем больше она думала, тем более наигранными
были ее слова. Но решение пришло почти сразу: Дейзи решила
приготовить ужин из чудом не испортившихся яиц и колбасы, которые
лежали в сумке на полу и были холодными, как ледышки.
Около десяти минут Дейзи была в поисках сковородки и спичек;
деревяшки же она нашла в полуразрушенной комнате. Чиркнув спичкой,
она зажгла маленький огонек, достаточный для приготовления яичницы
с колбасой. Аппетитный запах наполнял помещение, сразу стало уютно,
и Дейзи представила реакцию Ника, увидевшего сие блюдо. Вроде такое
простое, но в этой ситуации яичница казалась пищей богов.
Дейзи стояла у самодельной плиты и ловко переворачивала колбасу,
стараясь не сжечь. Сзади, со стороны двери, послышался какой-то
шум, затем открылась входная дверь, и Дейзи, не поворачиваясь,
радостно и немного возбужденно залепетала:
— Ник! Я боялась, что ты не придешь. Слушай, прости меня за мою
глупость, ты был прав: нас здесь ничего не держит, и, если ты
захочешь уйти отсюда, я пойду с тобой, — сзади послышались
равномерные шаги. — Ник?