Коди тут же вспомнил про «Латину».
Сложив ладони вместе и зажав между ними камень, он подался вперёд,
глядя на костёр.
— Иногда кажется, словно всё вокруг
напоминает мне о том, кто я есть, о том, к чему я должен стремиться
и ради чего живу. Моё оружие вовсе не моё. Камень на моей шее не
даёт мне забыть о том, что моя жизнь тоже не моя. Маргарет успела
спасти меня четыре раза… Я обязан ей всем, что у меня есть, и я
рассчитаюсь за этот долг. Я обязательно верну свою госпожу в мир
живых.
Они переглянулись. Кумико горько
улыбнулась.
— Мне захотелось познакомиться с
госпожой Рей.
— Когда-нибудь у тебя будет такая
возможность.
— Уж постарайся, Коди.
Неожиданно из повозки послышался голос
Арина. Коди и Кумико насторожились. Парень поднялся со своего места
и осторожно зашагал к повозке. Приподняв покрывало, под которым
спал торговец, он увидел его сладко спящим, крепко обнимающим
мягкую на вид подушку.
— Прошу заплати мне одним Эйкорийским
Дели…
Парень глубоко выдохнул и повернулся к
Кумико, пожав плечами.
— Разговаривает во сне!
Жуть.
Девушка тихонько
усмехнулась.
— Майрон тоже иногда говорит во
сне.
Коди, нахмурив брови, посмотрел на
Кумико. Она тут же отмахнулась, понимая, как это можно было
понять.
— Мы около двух лет жили в Монтверде
или его окрестностях. Всегда снимали одну комнату, чтобы
сэкономить.
Парень уселся на своё прежнее
место.
— Вы с Майроном такие разные, как так
вышло, что ты стала работать с ним?
Кумико задумалась, пытаясь вспомнить
те времена, когда они с Майроном только познакомились и начинали
работать вместе.
— Кажется, это было года три назад, в
бывшем Олнире. Майрон был таким, застенчивым, наверное. Ни с кем не
говорил и в Гильдии всегда сторонился окружающих, не хотел вступать
в группы. Мы с ним были похожи, ведь я тоже не могла найти себе
группу. Мои ушки. Не сказала бы, что это бремя, но из-за них мне не
удалось завести дружеских отношений. Мои способности к лечению и
усилению были знамениты в местной гильдии, но мне постоянно ставили
условия. Очень многие хотели видеть меня в своей группе. Были
абсолютно уверены, что я обязана вступить в их группу по первому
требованию, не могли перешагнуть через свою ненависть к моему
народу и относились ко мне, как к рабыне… Или наоборот, льстили и
боготворили меня так, что аж тошно было. И непонятно что хуже, ведь
их истинные намерения всё равно были слишком очевидны. Тогда, чтобы
прекратить всё это, я решилась предложить Майрону основать дуэт.
Сначала он отказывался со мной говорить и отвечал односложно, но
мне удалось убедить его проверить меня. Мы сходили вместе на одно
задание. В итоге он решил, что со мной ему будет гораздо
проще.