Я открыла и закрыла рот. Благо маска не позволила «агенту» понять, что происходит с моим лицом.
- Мама просила привезти. Целебную настойку делает. Теперь придется идти в другую аптеку…
Прокатит?
Я притянула картонку со спиртом к себе.
- Какую настойку? – глаза моей собеседницы сощурились еще сильнее, а скрюченный палец вернул коробку на место.
- Дин-дилинь! – весело тренькнули колокольчики. Впервые за все то время, что их повесили, я была рада их дурацкому звону.
- Здравствуйте! – в один голос мы поприветствовали посетителя, отчего тот нервно сглотнул и сделал шаг назад.
Пока я изучала протянутый рецепт, Марь Степановна изучала меня. Наверняка подметила, как подрагивают мои пальцы.
Я действительно сильно расстроилась и не знала, как поступить. Бог с ними, со снами. Тут другое важнее: вместо спирта ушло снотворное. Осталось только молиться, чтобы купивший лекарство заметил подмену и вернулся в аптеку. Мало ли как подействует «Любарум», если выпить не пять капель, а больше? Боярышник, вон, в допустимых дозах тоже был безвреден.
- Алло, Люба! – я облокотилась о складской стеллаж и с тоской посмотрела на полки, забитые лекарствами. Все, что угодно, но никакого запаса «Любарума». Если бы я лично не хлебала из бутылочки, решила бы, что и он мне приснился. - Привет!
Любовь Спиридонова – помощник бухгалтера, моя ровесница, мать двоих детей. Только через нее я могла выйти на поставщиков снотворного или хотя бы разузнать о нем у других провизоров.
- А, Женька, привет! Почему шепотом? Что-нибудь случилось?
- Кха-кха! Горло заложило, дышать трудно, - для пущей достоверности я шмыгнула носом. - Любаша, посмотри, пожалуйста, в какие еще аптеки поставляли «Любарум». У нас уже кончился.
- Так, сейчас, – было слышно, как она щелкает мышью. - Как говоришь? «Любарум»? Жень, ты ничего не путаешь? У нас нет такого препарата.
- Ну как? Где-то с неделю назад я видела его собственными глазами. Это снотворное. Сегодня три из пяти бутылочек продала Мария Степановна…
- Не продавала я никакой «Любарум»!
Я чуть не выронила мобильник из рук. Ветеран труда распахнула настежь двери и поперла на меня грудью. Старушка старушкой, но я спасовала.
- Нечего примазывать меня к своим махинациям!
- Какие махинации, Мария Степановна? Стала бы я расспрашивать, если бы не была уверена, что видела снотворное на полке со спиртом?