подготовиться: на каких железнодорожных станциях танки
выгружают, где собираются применять, какими путями подвозятся ГСМ и
боеприпасы – и так далее, и тому подобное…
- Ну, и чего молчишь? – угрюмо
буркнул Шохин, мужественно борясь с тошнотой: «морской охотник»
оседлал волну, сначала задрав нос, а затем всем корпусом резко
просев вниз. Рулевой откорректировал курс, отчего катер снова
качнуло, на сей раз с борта на борт. Судорожно вцепившийся рукой в
край койки контрразведчик страдальчески поморщился.
- Не молчу, Серега, просто, что уж
тут еще говорить? А сказал я серьезно, да. Вот, как хочешь, так и
понимай, но серьезно, серьезнее некуда. Даже и добавить, в
принципе, нечего.
Покопавшись в полевой сумке, капитан
госбезопасности вытащил обычную солдатскую флягу без чехла,
открутил крышечку. Глотнул, ожидаемо задохнувшись и шумно занюхав
рукавом. По крохотной каюте поплыл запах неразведенного спирта.
- Будешь? От морской болезни,
понятно, не сильно поможет, но как тут не выпить?
- Давай, - не стал упираться старлей,
принимая фляжку. Привычно задержал дыхание, сделал небольшой
глоток, выждал и запил остывшим чаем. Скользнувшая по пищеводу
обжигающая жидкость опалила практически пустой желудок беззвучным
взрывом, спустя несколько секунд разлившимся по всему телу приятным
теплом. – Спасибо.
- Не за что, - невесело усмехнулся
Шохин, кладя емкость рядом с собой. – Добро, я тебя услышал. Не
могу сказать, что поверил, сам должен понимать, но услышал. Ну, а
доказательства этих слов у тебя имеются? Хоть какие-нибудь?
- Доказательства? - хмыкнул Степан,
несмотря на определенно не предрасполагающую к юмору ситуацию, с
трудом сдержав улыбку. Поскольку, по уже сложившейся традиции,
появляющийся в самый неподходящий момент внутренний голос внезапно
напомнил ему ставшую популярной в интернете фразу из амерского
боевика восьмидесятых годов с молодым Шварцем в роли капитана
советской милиции: «какьие вашьи доказатьельства?». Дальше Железный
Арни отрывает одному из русских мафиози ногу, оказавшуюся
наполненным кокаином протезом, после чего звучит вторая легендарная
фраза, произнесенная уже самим Шварценеггером с вовсе уж жутким
акцентом: «кокаинум».[2]
- В том-то и проблема, Серега, что
нет у меня никаких серьезных доказательств, одни только слова.
Точнее, информация о тех сражениях, которые пока еще не произошли.
А из того, что можно, так сказать, руками потрогать, разве только
это, - старлей протянул контрразведчику снятые с пояса ножны со
штыком. – Ну, еще камуфляжные брюки с берц… ботинками, но это уж
вовсе на доказательство не тянет.