Для кого-то случай, а для меня — единственный шанс выжить и вернуться домой, к маме.
Мама…
— Я надеюсь, ты не расстраиваешь маму? Смотри, чтобы с работы тебя не выгнали! Ей только таких переживаний не хватало!
Амелия, сбитая с толку резкой сменой темы разговора, подумала и робко уточнила:
— А уволиться нельзя? Понимаешь, финансовые отчеты…
— Нельзя! — отрезала я. — Не смей мне маму расстраивать!
— Но ты же и сама хотела….
— А ты даже не думай! — огрызнулась я.
Амелия надулась, посопела, но промолчала. Все-таки зачатки совести у нее были. Отказать мне в таких мелочах она не посмела.
Впрочем, у моего двойника смелости оказалось больше, чем совести. Найти меня во сне и взглянуть в глаза, после провернутой подлости? Признаться, я впечатлена!
Мамочка, я обязательно вернусь. Разберусь с этим убийством и вернусь. И даже выйду замуж, как ты хотела! Обещаю.
Сглотнув ком в горле, я с трудом переключилась на деловой лад и воскресила в памяти все прочитанные и просмотренные детективы.
— Что ты можешь рассказать мне об убитом?
Амелия взглянула на меня с легким недоумением.
— То же, что ты и так знаешь. Ты обладаешь моими воспоминаниями.
— Только почему-то они подчиняются мне через раз, — мрачно заметила я.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась она. Ее тонкие брови взлетели вверх.
Я вздохнула, встала и, сделав несколько шагов, уселась на стоящий поодаль высохший пень.
— Воспоминания о твоей жизни появляются спонтанно и фрагментно. Я не могу контролировать этот процесс.
— Интересно… — протянула Амелия и отклонилась немного назад. Одной рукой она обхватила себя за талию, а другой потянулась к подбородку и задумчиво коснулась губ указательным пальцем.
— Да не особо, — честно призналась я. — Скорее муторно.
— Я не об этом, — покачала головой она. — Дар принадлежит душе, но воспоминания — телу. Ты получила мое тело, а значит, и мою память.
Я фыркнула и пожала плечами.
— Не обижайся, подруга, но память у тебя глючная. Если она так же работала и у тебя, не представляю, как ты дожила до своих… наших лет.
Амелия проигнорировала мою подколку. Она перевела взгляд на спокойную гладь пруда и медленно проговорила:
— Твои трудности могут говорить только об одном.
Только не шизофрения, пожалуйста!
— Ты не принимаешь тело, не считаешь его своим. Оборвана связь телесного и духовного.