У его уха тихо ахнули и умолкли. Потом нерешительно спросили:
— Кто это?
— Я брат Тони, — начал пояснять Роман. — А ты…
Договорить не успел, теперь слушая короткие гудки. Что, действительно прервала звонок? Опять сбежала?
— Вот же!
Он едва не собрался перезванивать, но велел себе успокоиться. Нашёл, главное нашёл. Куда уж теперь Ромашка денется. Теперь предстояло допросить сестру.
— И ещё кое-что.
Роман подошёл к столу, выдвинул верхний ящик и достал одну из старых тетрадей. Выбирая первый попавшийся карандаш, он записал номер телефона из сохранённых контактов. Завтра нужно будет купить новый телефон.
— Твой номер будет первым, который я запишу в память, Ромашка.
Камилла испуганно отбросила телефон на яркое покрывало своей кровати, и прислонилась спиной к стене, прижимая к груди небольшую подушку. От неловкости она прерывисто вздохнула. И почему хватал телефон, если не ему звонили? Приехал, значит… А ведь Тонька клялась, что ещё несколько дней у них было. Сразу видно, что наглый тип, чего она так и боялась. Выходит завтра явится в универ. Тоня наверняка с ним вместе придёт. Камилла закусила губу, опуская подушку на кровать.
Может всё не так уж и плохо? Он ведь парень, какой бы ни был? Что ему с девчонками возиться, даже если это родная сестра. Заведёт себе друзей из сокурсников, и не надо будет терпеть его компанию.
— Вот чёрт. Скорее бы уже каникулы. — Камилла со стоном опустилась на постель, позволяя длинным волосам спускаться до самого пола с края кровати.
Остаток вечера тянулся резиной. Пытаясь отвлечься от беспокоивших мыслей, Камилла засела за конспекты. Увлеклась так, что даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала, как вернувшийся с работы отец осторожно постучал в дверь комнаты, желая поздороваться. Обрадованная, Камилла отодвинула в сторону кипу тетрадей, и поспешила выйти в коридор. Она соскучилась, и конечно просто обязана накормить горячим ужином уставшего главу их маленького королевства. А затем можно немного поболтать на кухне.
Завидно высокий темноволосый мужчина с радостью принял её в свои объятия, окутывая знакомым лёгким запахом одеколона. Камилла привычно уткнулась лицом в грудь отца, укачанная им, и ощущая тяжёлую руку на своей голове. Михаил пригладил её волосы и запечатлел поцелуй на лбу, колясь небритым подбородком.