— Покойся с миром, старый друг, — прошептал разведчик. Он сам не
заметил, как оказался стоящим на коленях, упираясь руками в пол.
Всё, что он осознал за несколько секунд, казалось ему чем-то
далёким, совсем не важным. Непрошенная слеза разбилась мириадом
брызг о снаряжёный барабан револьвера, который шпион так и не убрал
под натянутый назад мундир. — Знаю я, что у таких как мы частенько
не бывает могил, но всё же… всё же. Зато ты ушёл с
достойной свитой из десятков, может, сотен врагов, и никто не смог
тебя победить!
На пол рядом с другой рукой упала ещё одна слеза. Ей не было
дела до доблести, до целого кладбища погибших при исполнении
агентов аналитика Королевской Службы Тайн и до другого кладбища,
где лежали убитые при прямом и косвенном участии галлийца
иностранцы и сограждане.
Но плакал и не мог сдержать слёз фактический создатель будущих
разведки и контрразведки Галлии над своим псом, которого воспитывал
с щенячьих двух месяцев, который прошёл с ним столько испытаний.
Которого несколько минут как не стало. И единственное, то самое
малое, что мог сделать де Вилшер — чтобы смерть друга, смерть, на
которую он сам же его и отправил, не подозревая об этом, не
оказалась напрасной. Теперь Антуан просто не мог умереть здесь, не
доставив добытую такой ценой информацию.
— Ты пойдёшь со мной, — приказал невольному подчинённому наконец
поднявшийся с пола разведчик, раскрывая клетку. — Будешь
прикидываться обычной собакой и молчать, это приказ.
Де Вилшер мимоходом ещё раз бросил взгляд на стол — и осторожно
собрал спасённые от огня “каракули”: объясняя молодому неофиту
перенос генетических свойств от оборотней животным, лидер волхвов
иллюстрировал этот процесс небрежными схемами. Пожалуй, в таком
компактном виде описание всего происходящего в Сокровенной долине
было не найти и в самом секретном сейфе шеповского князя.
Управляющую булавку разведчик приколол к изнанке мундира.
Лампу в коридоре сорвало и масло уже потухло, впитавшись в песок
— к счастью, у разведчика была теперь своя. Подчиняясь наитию,
Антуан заглянул в ту комнату, где лежала беременная сука. Увы,
собака землетрясение, разбившее хрупкие трубки, не пережила —
умерла в процессе начавшихся родов. У её хладного тела в луже крови
возился слепой щенок — сил вытолкнуть из себя у четвероногой матери
хватило только на одного. Рождение, обречённое на бессмысленную
скорую смерть. Виварий, даже если и не загорится, создатели
вынуждены будут своими же руками проредить: вход в долину наверняка
завален, причём досталось и живущим в домах старателей горцам, и их
овцам. Пока расчистят, пока то да другое — явно запасов мяса на
всех не хватит…