– Эй! – крикнул Фудзясаки, брюки которого внезапно намокли спереди.
– Набрался уже, – сказал кто-то.
– Ну и что, мы все набрались, – резонно заметил Франц.
– Так ведь он канцлер, а вдруг… – забеспокоился Брет, новенький в секретариате.
– Расслабься, прессу сюда не пускают, – заверил Джон.
– Правильно, Брет! – выкрикнул Роан. – Давай веселиться! Берите пример с меня!
Певицы уже сходили со сцены, повиливая голыми задиками.
– Куда это они? Куда уходят эти милашки? – Роану сделалось грустно до слез.
– В домохозяйки, – предположил Франц.
– Какая безвкусица, – застонал Роан. – Мы должны воспрепятствовать этому, учредить специальную комис…
Его прервал барабанный рокот. Стало совсем темно, и на сцену упал луч единственного прожектора. В световой круг впорхнула танцовщица; длинный плащ у нее за плечами усиливал иллюзию полета. Под маской, скрывавшей ее лицо, блестели глаза и виднелся подбородок, неестественно острый. Барабан продолжал бить. Длинные коготки, украшенные светодиодами, сбросили плащ. Костюм под ним скрывал гораздо больше, чем полагалось бы стриптизерше. Откуда у нее когти, подумал Роан, – к перчаткам пришиты, что ли?
Начался танец, где не было ни вращений, ни вызывающих поз – лишь грация, от которой перехватывало дыхание. Диоды оставляли в воздухе ленты разноцветных огней, одежды спадали слой за слоем под восторженные крики зрителей. Когда над головой танцовщицы взмыл бело-рыжий пушистый хвост, крики перешли в рев.
Мужчины тянулись к ней, как младенцы к материнской груди. Она ускользала, но кредитные пики, зажатые в их руках, допускались во втулку на ее поясе. Роан, вцепившись в край стола, мысленно приказывал ей снять маску. Вот она приблизилась к ним, и молодежь тут же выставила вперед свои пики, имитируя сексуальный акт. Один Роан не мог шевельнуться. Еще одно упавшее покрывало обнажило рыжевато-кремовый мех на боках, на животе, меж грудей. Публика дружно ахнула.
– Папские подштанники! – выдохнул Джон.
Музыка ускорила темп. С когтей сыпались искры, колокольчики на маске и шапочке звенели как одержимые. Танцовщица покружилась и вновь перенеслась одним прыжком на эстраду. Широко расставив ноги, она медленно провела ладонями по груди и шее, сорвала маску с шапочкой, отшвырнула их прочь. Роан пожирал глазами вздернутый носик с широкими ноздрями, стоящие торчком уши с кисточками, изумрудные кошачьи глаза.