Через пару часов на моем теле чистое место осталось, наверное, только на спине. И то только потому, что я до нее дотянуться не смогла. Руки, ноги, живот – всё было разрисовано руническими знаками, которые я выводила обычной синей ручкой. Зато старательно! А вокруг меня еще листов двадцать лежало. И на каждой формулы – по одной с обеих сторон. Гордая собой, я откинулась на спинку стула и стерла пот со лба. Наконец-то все сделала!
Вот только…
– Я же не прочитала оговор для каждой руны… – осенило меня.
К горлу подкатила паника. Черт! Вся работа насмарку! Но не стирать же все и не рисовать заново! Часы на экране ноутбука показывали почти полночь. Нет, завтра в девять очередное собеседование. Это при том, что до места добираться нужно минимум часа три. Мне спать-то осталось всего ничего.
Стало так обидно, что глаза наполнились слезами. Дурацкий повод плакать, но слишком уж много навалилось всего в последнее время и… я просто позорно разревелась. Горько-горько, как маленькая девчонка. Просто сидела посреди кучи исписанных бумажек и растирала слезы по лицу, рыдая навзрыд. Чем я вообще заслужила все это?
Успокоиться получилось не сразу. Просто навалилась какая-то апатия и я обреченно махнула рукой. Всё равно все это бред. Попрошу так, своими словами, может сработает.
– Руны, миленькие, – обратилась я в темную пустоту квартиры. И почувствовала себя просто круглой дурой. Так, нет. Надо собраться и сделать все, как нужно! Пусть этот самый оговор и не по правилам прочитаю, но хотя бы от души.
– В общем, руны. Мне очень нужна помощь. Хоть какая-то. Я уже больше не могу! Я же не денег, прошу, в конце концов, а работу! Сама все сделаю, не надо мне подарков с неба! – горло сдавил спазм. Вспомнились домогательства бывшего начальника, его обидные слова, постоянные отказы в работе, долги и что есть было практически нечего.
– Я не хочу в содержанки! – стирая злые слезы, заявила я, – я хочу работать. Мужа хочу нормального, чтобы семья была крепкая, чтобы все по любви! Ай, да что говорить! – в сердцах махнула я расстроенно рукой.
А после зачем-то добавила:
– Аминь.
Сердце забилось где-то в горле, словно пришлось пробежать без остановок сотню километров. В голове как будто застучал набат, с такой силой сердцебиение ударило в виски. Перед глазами потемнело, во рту появился привкус крови. От страха неприятно закололо где-то в груди – перепугалась я не на шутку. Неужели это конец? Холодея от ужаса, из последних сил вскочила с места и схватила телефон, но даже 112 набрать не смогла. Тело скрутил такой спазм, что я выронила аппарат и осела на колени рядом с ним.