— Не мы же ставили, — ответил
второй голос, незнакомый.
— А почему не
проконтролировали? Я вас поубиваю, если хоть одна ягодка
помялась!
Лёха изо всех сил пытался
вспомнить, где и при каких обстоятельствах он слышал этот голос, но
у него ничего не получалось. Голос был мягким, немного высоким и
принадлежал явно не человеку. И Ковалёв его точно уже слышал,
возможно, всего один раз. Но было в этом голосе нечто такое, что
заставило Лёху запомнить его навсегда. Только вот что?
Пока Ковалёв предавался
воспоминаниям, приоткрылась крышка контейнера, и в глаза беглому
легионеру ударил свет. Настолько яркий, что Лёхе пришлось
прищуриться.
— Это ещё что? — знакомый голос
перешёл на визг. — Что там такое? Кто это? Почему так
воняет?
Ковалёв встал в полный рост,
посмотрел на кричавшего и увидел перед собой повара олосской
окружной тюрьмы для ожидающих суда.
— Я тебя знаю! Ты тот, кого шеф
разыграл! — ещё громче закричал повар. — А что ты здесь
делаешь?
После этого цванк на секунду
замолчал, внимательно посмотрел в контейнер под ноги Лёхе и
испустил самый дикий и истошный вопль, какой бывалый штурмовик
когда-либо слышал.
— Ылыки! Ты помял ылыки! Я убью
тебя!
С этими словами повар прыгнул
на Ковалёва, схватил его двумя руками за горло и попытался
задушить. Если сам прыжок бывший штурмовик от неожиданности
прозевал, то к моменту удушения он уже полностью контролировал
ситуацию и двумя резкими короткими ударами привёл повара в
чувство.
Лёха с удовольствием навалял бы
нервному цванку ещё, но обнаружив направленное на себя дуло
электронного карабина, резко потерял интерес к рукоприкладству. На
комедианта были направлены сразу два карабина двумя тюремными
охранниками.
Повар в это время пытался взять
себя в руки. Его трясло от гнева, бедняга делал какие-то
дыхательные упражнения, которые, видимо, по его планам должны были
помочь ему в нелёгком деле успокоения, но не сильно
помогали.
— Ты понимаешь, что ты помял
ылыки? — стонал цванк. — Зачем ты это сделал, варвар? Что же нам
теперь делать?
На повара было жалко смотреть,
казалось, он был готов упасть на пол и горько
разрыдаться.
— Открывайте второй ящик! —
отдал он приказ охранникам, и те сразу же бросились к контейнеру, в
котором сидел Жаб, и осторожно сняли с него крышку.
— Боюсь, вам это не понравится,
— только и успел сказать Лёха, как из второго ящика начал вылезать
амфибос.