– Да верю, верю, – одобрительно бросил полковник и подмигнул зардевшейся от открытого обсуждения ее достоинств Винкель. – Говорю же, мой лучший опер. Враз тебя, Адка, расколол.
– Нет, правда, я, как только посмотрел, я как-то сразу именно про балет… – бормотал Костик, как-то вдруг позабыв про свои недавние подозрения о причастности Аделаиды Вильгельмовны к сутенерству и торговле наркотиками…
– Эх, – крякнул через какое-то время полковник, заметив, что его подчиненный уже клюет носом, – как опер он, конечно, хорош, но вот держит пока маловато.
– Ничего, – не без подначки заметила Аделаида Вильгельмовна, – я уверена, что с таким опытным руководителем лейтенант этот пробел быстро восполнит.
Некоторое время полковник смотрел на нее непонимающе, заметно налившимися кровью глазами, затем оглушительно расхохотался.
– Ладно, Ада, – наконец сказал он. – Пойдем-ка мы с лейтенантом… Что-то совсем парня развезло. Ты тут как, сама с посудой справишься? А то смотри, я человек военный, я запросто…
– Идите уж, – так же по-свойски сказала Аделаида Вильгельмовна…
Проснувшийся Костик некоторое время не мог понять, почему он лежит на полу, и чей это богатырский храп заполнил неизвестно какое помещение, конкурируя с жесточайшими алкогольными выхлопами. Голова жутко болела, а во рту пересохло. Может, он напился, и его забрали в вытрезвитель? Но постепенно к нему возвратилась относительная ясность мышления. Он вспомнил, как его волок куда-то полковник Бугаев, как перед этим – перед этим ли? – он же зачем-то вышиб дверь его комнаты, как они сидели с этой… а, точно, Аделаидой… Аделаидой… черт, какое там у нее отчество… Впрочем, неважно…
Какое-то время Костик боролся с острым желанием немедленно очистить желудок, потому что боялся пошевелиться, чтобы не вызвать очередной приступ головной боли, а еще он сомневался, что сможет найти в темноте ванную или туалет. Где в его собственной комнате включается свет, он тоже не знал. Едва он справился с позывами тошноты, как храп прекратился, заскрипели пружины металлической кровати, и чья-то рука пошарила возле самой его головы. Звякнула бутылка, и через миг он в полной тишине отчетливо услышал бульканье переправляемой в чье-то горло жидкости. Судя по звукам, его шеф за один присест отхлебнул не менее трети бутылки.