Все еще по-юношески стройный и статный герцог лично вышел проводить дозор, отправляющийся в темнеющий на горизонте Гиблый Лес. «Запомни, Стефан, – сказал напоследок нахмурившийся командир егерей. Он помнил практически всех своих бойцов по именам. – Как только почуешь беду – ноги в руки и назад! Чует мое сердце, не к добру эта тишина. Из Ноира уже больше месяца ни вестей, ни торговых караванов. Я уже двух гонцов к Людовику де Ласси, командиру тамошнего гарнизона, послал. И как в воду канули, ни слуху, ни духу… – ван Гален хлопнул внимательно слушающего ветерана по плечу. – Так что смотри во все глаза и держи руку поближе к рукоятке ножа. Постарайтесь тишком пройти сквозь Гиблый Лес. Наткнетесь на лихих людишек – разворачиваетесь и бегом назад, не ввязываясь в драку. С меня хватит сгинувших гонцов. Мне нужны хоть какие-нибудь новости из этого проклятого леса. Ну да ты, Стефан, калач тертый, не пропадешь, – герцог еще раз хлопнул по плечу и отсалютовал остальным разведчикам, выстроившимся у распахнутых ворот. – Удачи, волчья стая! Не подведите своего папашу Радомира!»
Посланные на разведку вуденбергские егеря уже третий день шли через Гиблый Лес, до сих пор не встретив ничего подозрительного. Если так и дальше пойдет, они через пару дней спокойно выйдут на западную границу Гнилого Леса. А вокруг по-прежнему тишина и благодать. И вообще никаких признаков присутствия человека. Ни старых костровищ, ни заполненных проступившей водой отпечатков ног в прелой слежавшейся хвое. Да и звериные следы попадались на удивление редко. Стефана насторожили попавшиеся пару раз отпечатки волчьих лап, чересчур крупные для обычного зверя. Но мало ли чего в лесу не бывает… Поднимать из-за этого тревогу вроде бы рано. Немного расслабившиеся егеря даже развели вчера небольшой костерок, зажарив удачно попавшегося на дороге тетерева. А сегодня с утра Гарза проснулся со стойким нехорошим предчувствием и чувством тревоги, крепко засевшим где-то под сердцем. Но день катился к обеду и осторожно крадущиеся егеря оставляли за спиной версту за верстой, а вокруг было все также спокойно и умиротворенно. Более—менее сухие места сменились болотистыми полянками, густо поросшие багульником и кривобокими елками. То и дело на пути попадались здоровенные гранитные валуны, по самую макушку ушедшие в землю и сплошь покрытые седым лишайником.