Правильно сказал этот хлюст про законников российских. Клейма на них ставить некуда. Вроде бы каждый из них честный и справедливый, а честности и справедливости в государстве российском как не было, так и нет. И ведь не понимают они, что быдло, которое их так поддерживает, первое с вилами на них и бросится, чтобы урвать себе побольше от того, что они подгребли себе, пользуясь должностным положением. То чванство, с которым они относятся к людям и их требованиям, отольется им той же монетой, что и отлилось последнему русскому царю, который плевать хотел на народ. Всё идёт по кругу. «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй». И вся жизнь наша в последнее время характеризуется коротко и ясно – пир во время чумы.
В каждой крупной деревне в Сибири
Есть Париж, Амстердам и Берлин,
Разных храмов по три иль четыре
И искусств меценат армянин.
Здесь в соседях потомки Кучума
И кочевник кайсацкой степи,
Здесь китайцы с капустой без шума
Точат цепи своих бензопил.
Нашу нефть продают на валюту,
Богатеют Москва, Петербург,
А сибирскому бедному люду
Помогать как-то всё недосуг.
Производство сменилось торговлей,
Лучший танк в государстве один,
В переплавку – без всяких глаголей,
Сейчас рынок у нас господин.
Снова тонем в болоте застоя,
Власть себя назначает во власть,
Есть сейчас право выслушать стоя,
Что у нас на Руси благодать.
– Пришлые они все, – строго сказала Клара Никаноровна, – в России себя хозяйчиками чувствуют, да только вот русский народ ещё не проснулся. А ведь как проснется, как закричит: «Меня будить?!!!» – да как пойдет крушить дубиной по сторонам, так тут уж не разберёшь, кто прав, а кто виноват. Всем достанется на орехи. И ведь не скоро он отойдет от своей злости, переломает всё, а потом будет думать, как это всё восстановить. Не везет России с царями. Как какого босяка во власть назначат, так он сразу на себя корону примеряет и все усилия его направлены только на то, как бы трон удержать пожизненно и власть никому не передавать по причине бессмертия, а если уж и передавать, то только по наследству…
– Ничего, Клара Никаноровна, – сказал я, – перетерпим и этих. Недолго им осталось панствовать. А что за двери спрятаны в амбаре?
– Ты смотри, какой сокол, – сказала хозяйка, – сразу нашёл то, что пряталось десятилетиями. А ты, девушка, – обратилась она к моей жене, – не вникай в эти дела, меньше знаешь, крепче спишь. Пусть мужики этими делами занимаются, это им сподручнее. Что за этими дверями, я сама не знаю, и тебе бы лучше не знать. Давайте будем обедать.