Его ладони накрыли мои холмики неуверенно, пальцы подрагивали. Никита трогал меня по-другому, не как Кирилл. Если Кирилла изучала я из любопытства и неопытности, то теперь Никита изучал меня.
Оценивает меня, как девушку? Как свою невесту? Мне хотелось, чтобы ему понравилась моя грудь, и я вся. По его реакции было не понятно, нравлюсь ли я ему. Никита сказал, что он меня любит, но возбуждаю ли я его так же, как Кирилла?
Я почти не дышала, вцепившись в длинные рукава рубашки пальцами, пока Никита исследовал мое тело. Кожу под мужскими ладонями пекло и покалывало, низ живота сладко потянуло. Это было невыносимо. Мне хотелось, чтобы он сжал сильнее мою грудь, потрогал соски, поцеловал их, как это делал Уманский, но Никита просто держал мои холмики в ладонях, и на этом все.
– Тебе нравится, Никита? – напрямую спросила я, не в силах больше молчать. - Я красивая?
– Очень, – выдохнул он и резко, как будто обжегся, убрал руки от моей груди.
Он застегнул пуговки на рубашке, подкатал рукава, подгоняя их под мой размер, и только потом посмотрел мне в глаза.
– Фильм будем смотреть здесь! – твердо сказал он. – И ночевать тоже! Сегодня ты спишь со мной, Лерочка!
Вот, все при ней. И мордашка смазливая и ротик сладкий, сиськи вообще улет, и жопа мне понравилась...
Не вставляет.
Вроде бы и есть во мне отклик на девчонку, только не в штанах. Не соврал я, убеждая Лерку в том, что она красивая. Девчонка просто загляденье. Нет в ней сексуальности. Совсем. Не хочу я ее, и все тут!
Надо выпить. Мозги отключить, глядишь, и член подключится. И ее напоить, чтобы приказывать мне перестала. Бесит, сука!
Выебу ее сегодня же! Чего тянуть резину? Три года ждем мы с Уманским своего звездного часа. Лично я заебался быть в подвешенном состоянии.
Надо поторопиться, пока Кир Лерке не влупил, опередив меня. У него все стоит, в отличие от меня. Не хочу уступать ему девчонку. Это все равно, что корону ему отдать. Кир слабак. Он не сможет управлять империей Вакулы. Нужно быть жестокой мразью, чтобы удержать в руках все разом. Он уже лажает. Управляющие, которые следят за бизнесом на местах, воруют нещадно, но Кир закрывает на это глаза, утверждая, что следует с ними делиться, а денег у нас и так завались, чтобы прессовать их за каждую копейку. Жалко их? Мне нет.