Обхватываю голову руками. Да что ж эти частные самолёты меня преследуют!
Теперь моя женская гордость немного удовлетворена, пожалуй, потому что я собираюсь послать этого говнюка куда подальше. Однако, к обиде примешивается едва заметный голос разума: деньги Коробкова - шанс спасти моего отца и выяснить, что стало с Евой.
Я чувствую сердцем, что папа не способен сделать то, в чем его обвиняют. Врать мне - да. Но я не верю в то, что мой отец мог причинить зло девушке в которую по его словам он влюблён. Ясно же как белый день, что папу подставили!
И да, сейчас я понимаю, что все-таки люблю его несмотря ни на что. Как он сам не раз говорил мне: родственные узы сильнее всего на свете. Ради близкого человека пойдёшь на что угодно. Теперь я чувствую это сердцем.
Поднимаюсь и открываю Коробкову дверь.
- Я согласна!
Тот светлеет.
- Ну вот ни разу в тебе не сомневался.
- Погоди, я не договорила, - придерживаю букет, который мажор уверенно суёт мне в нос. - Взамен ты выполнишь одно моё условие.
- Да хоть шубу! Любые бриллианты!
Возвожу глаза к небу. Вот же он меня приземленной считает!
- Если все выгорит, я через два года буду третьим по капиталу человеком в России, а в мире…
Отталкиваю пышный букет, заставляя Коробкова прижать ни в чем не повинные цветы к дорогущей брендовой куртке. Плевать на его нули на кредитке.
- На нашей свадьбе будет присутствовать мой отец.
- Да вообще не вопрос! - подхватывает меня под локоть и ведет к машине.
- Это значит, что ты его из тюрьмы вытащишь, - поясняю мажору.
Коробков кивает, видимо уже отдавшись своим мыслям.
- Вообще ни в чем не будешь обижена, когда выполнишь условие папца. Кристин, там что захочешь: виллы, машины, самолёты - все твое. Да и я сам теперь полностью твой.
Мы останавливаемся у его машины. Откидываю на спину непослушные пряди и смотрю на самодовольную улыбку Коробкова.
Если бы я ещё месяц назад могла подумать, что буду так разочарована, когда получу то, за чем полгода гонялась.
Некоторые вещи выглядят привлекательными только с расстояния.
Передергиваю плечами. Если быть честной, за Коробкова я никогда не собиралась. Я Юдкевич нос утирала.
Какой же я была дурой! Прямо выть хочется. Я не понимала, что в моей жизни было важным, а что нет: вот пропал Коробков, я о нем даже и не вспомнила, а когда попал в беду мой отец...