В воспоминаниях об о. Владиславе есть такие строки: «Нас, детей, а затем подростков и юношей, покоряла и обезоруживала его безобидность и истинно христианское смирение. Он был воплощением доброты; чем-то напоминал старца Зосиму. В прошлом он был кадровым военным, прошел Первую мировую войну, а затем гражданскую. В Белграде закончил Духовную Академию (богословский факультет Белградского университета. – В. К) и по призванию стал священником. Он любил молодежь, и мы к нему тянулись. Понимал и всегда находил нужное слово, чтобы поддержать в трудную минуту. Уроки, скорее собеседования, проходили оживленно и интересно. Многое запало в наши души навсегда. Наши сомнения и возражения о. Владислав терпеливо и с неизменным доброжелательством выслушивал и рассеивал, приводя примеры из нашей же жизни и делясь своим богатым жизненным опытом. На исповедь мы шли с душевным трепетом, а уходили успокоенные и очищенные. Его слова были особенно убедительны, так как их он подтверждал всей своей жизнью»>30.
Навсегда запала в память тогдашней молодежи и личность о. Георгия Флоровского. «Летучий голландец» – так прозвали его гимназисты, постоянно видевшие его фигуру в греческой рясе с развевающимися при ходьбе рукавами, – был любим многими своими питомцами.
В своих воспоминаниях бывшие гимназисты и гимназистки очень тепло и с сердечной дрожью писали о своем учителе и духовнике. «…Отец Георгий Флоровский! Кто не помнит „Летучего Голландца>“?! – Импозантная фигура, высокий, невероятно широкие рукава рясы, плюс еще увеличивающая его рост лиловая камилавка, большие роговые очки, а за ними добрые, умные голубые глаза. Умница, высококультурный, огромной эрудиции, не признававший учебников, он требовал отвечать по его объяснениям, так что приходилось записывать главные пункты заданного урока. Преподавал он интересно, мы его любили. Исповедовал он задушевно, осторожно, не допытываясь, располагая душу к покаянию. А на следующий день как хорошо и тихо на душе»>31.
Вчитываясь в эти строки воспоминаний, можно подумать, какая идиллия – нет ни тревог, ни потрясений, ни интриг. Да, своим детям – в прямом и переносном смысле – духовенство стремилось передать все богатства слова и дела, накопленные христианством.
Широкое распространение получила и практика привлечения русских преподавателей в духовные учебные заведения. Опыт, знания, искусство русских богословов служили православной сербской и русской молодежи, решившей посвятить себя пастырству. В Карловацкой семинарии Св. Саввы преподавали о.о. Иоанн Сокаль, Тихон Троицкий, Борис Волобуев, Нил Софийский, Нил Малахов, Борис Селивановский; Н.Г. Дориомедов, В.Н. Халаев, Н.А. Акаемов, С.М. Муратов, Ф.Ф. Балабанов, а на богословском факультете в Белграде – проф. М.А. Георгиевский, А.П. Доброклонский, С.М. Кульбакин, Ф.И. Титов, С.В. Троицкий и др.