Ты не останешься одна, даже если исчезнешь. Помни, что ты от меня на расстоянии одного письма. Мы родственные души, мой Ангел, и я знал это в ту же секунду, когда взглянул в твои глаза.
Довольно слов, – я влюблен, и мне нравится это чувство.
Снова напоминаю тебе: помни обо мне, если ты решишь исчезнуть. Ты найдешь меня, как только я тебе понадоблюсь.
P.S. Раньше я тоже исчезал, и мои коллеги, бывало, говорили: «Карл снова играет в Гудини».
Тем же днем было датировано еще одно письмо от Карла.
«Я прекрасно понимаю то, о чем ты пишешь. Ты невероятно сложная личность. Если мужчина, ищущий традиционно предсказуемую женщину, влюбится в тебя, его сердце будет разбиваться сотни раз в день!
Меня не интересует женщина-женушка в понимании, доступному большинству.
Простой любви будет недостаточно. Мужчина, желающий удержать тебя, не должен тебя контролировать или предъявлять на тебя права. Он должен принять как должное то, что ты, словно невероятно сложный механизм, и это именно то, что так привлекает меня в тебе, – не могу дождаться, когда я начну любить тебя по-настоящему. Я также обладаю большой интуицией. Я много чего видел, и это расширило мое восприятие жизни многократно.
Ты очень сложная женщина, и очень умная, но ты быстро теряешь интерес, и скука твой враг.
Одно из твоих достоинств – твоя чувственная творческая природа. Я знаю, что славянки вообще обладают этим даром, будучи чувственными и страстными, однако лишь немногим дано иметь эти кукольно соблазнительные губы, которые пробуждают мысль о спальне, и девственные глаза. Ты до опасного хорошо знаешь мужскую натуру.
Мне тоже быстро становится скучно. Но с тобой это будет невозможно, потому что в тебе можно найти 100 граней женственности.
Люблю тебя!
Карл».
Ангелина прочла эти знакомые ей письма, как будто они принадлежали кому-то из далекого прошлого. А признание в любви в последнем письме, вставленное на русском, почему-то стало для Ангелины лишним доказательством того, что она рассталась с этим мужчиной себе во благо.
Чего он хотел, прислав эти признания, чего добивался? Он выбрал те письма, которые посчитал наиболее важными… Они не тронули ее, хотя и с ее, и с его стороны ощущалась искренность боли. Она пожала плечами, – нет нужды ворошить минувшее. И она оставила его послания без ответа.