— Знаю я, как она помогла! — усмехнулась Оста. — Распугала всех!
Видали, как собаки от нее шарахаются? Ее и с обоза-то наверняка
выкинули, чтоб от уродины избавиться.
— Злая ты, Оста, — тихо сказала Тасита. — И без того сироте
тяжко. Неказиста, памяти нет, никому не нужна...
— Как это не нужна?! — округлила глаза Фиби. — Молчуну
нужна!
Девушки звонко рассмеялись, а Тасита покачала головой и
дождавшись, когда смех утихнет, сказала:
— Она и вам нужна. Или кто-то из вас за Молчуна хочет пойти?
— А что ты на нас-то киваешь? — подбоченилась Оста. — Сама разве
не боишься?
Тасита подняла голову от вышивки и спокойно посмотрела на
подружек:
— Не боюсь. Но отец не позволит.
— Ха! Ты оттого и не боишься!
— И мой бы не позволил, если б старостой был!
Разгорающийся спор прервала хлопнувшая дверь, и все посмотрели
на вход. Там стояла она — чужачка.
Ренна дождалась, когда Вэлэри скроется из виду и поспешила к
свахе, живущей через три дома.
— Децима, — с порога начала она, — отложить помолвку надо.
— Отчего же? — спокойно спросила сваха, дородная баба средних
лет. — Ты присаживайся, отобедай с нами.
Свахины домочадцы по очереди окунали ложки в горшок с густой
похлебкой и ели, звучно чавкая и рыгая. Ренна никогда не понимала
местного порядка — так выражать свое довольство. На ее родном
севере принято было есть молча и каждому из своей чаши.
Привыкнув к полутьме, Ренна разглядела, что за столом помимо
младших дочерей свахи и ее старухи-матери, был и Тат, муж Децимы.
Выходило неловко. Она-то думала обсудить без мужских ушей. Но чего
уж теперь?
Она легонько поклонилась:
— Благодарствую. Отобедала я уже. На минутку забежала,
отговорить тебя.
— Да что стряслось? — Децима недовольно нахмурилась и перестала
есть. — Молчун уж все пороги поотбивал, торопит, обнов да подарков
наготовил. Эх, и видный же парень! Своим бы дочерям сосватала.
— Не надо мне! — всполошилась Вевея, средненькая.
— Молчи уж! — цыкнула на нее мать. — Кто тебя отдает?
Она повернулась к Ренне:
— Ну, сказывай.
— Так деньков бы через пять-шесть, — Ренна замолчала, не желая
за обедом да при Тате говорить о том, что у Вэлэри наступают
нечистые дни.
Сваха намек поняла.
— Вот оно как... Ох, не хочется мне тянуть. Такая удача
подвернулась, такая удача... Да и бабы ждут.
Тат вдруг перестал жевать и проворчал: