Нельзя сказать, что после этих объяснений возникает полная ясность в вопросе о том, что же тогда ктитор держит в руках – модель здания или символическое изображение самого здания? Видим ли мы портативный предмет, оформленный наподобие архитектурного сооружения, или перед нами архитектурное сооружение, представленное в метафизическом масштабе вне соразмерностей предметного мира? Подробнее эти вопросы мы попытаемся рассмотреть в следующем разделе, где по необходимости будем называть атрибут ктитора моделью, но памятуя о том, что это ктиторская модель, природа которой как раз и вызывает вопросы.
Изображение реального исторического лица, по воле, трудами или на средства которого возведено, реконструировано или украшено церковное здание, с атрибутом, указывающим на его заслуги в этом благочестивом деле, принадлежит к числу распространенных иконографических мотивов средневекового искусства. На мозаике VI в. в конхе храмов Сан-Витале в Равенне этот атрибут держит епископ Экклесий в прикрытых одеждой руках. На рельефе первой трети IX в. из Опизского монастыря Христос в знак благословения возложил руку на кровлю миниатюрного здания церкви, которое ему поднес куропалат Ашот Великий. А на фасадных рельефах храмов X в. в Санаине и Ахпате высечены фигуры двух царей, Гургена-Кюрикэ I Кюрикида и Смбата II Багратуни, которые, взявшись с двух сторон, несут рельефное изображение храма. В Ахпате они показаны в полоборота, слегка склонившимися над своей ношей, в Санаине их лица обращены к зрителю, как будто приглашая взглянуть на то, что они вынесли на всеобщее обозрение.
Существует масса других примеров с тем же иконографическим мотивом. Среди них – надгробие короля Хильдебера I (ок. 1170) в Сен-Дени, фреска с портретом короля Михаила в Стоне (Далмация; XI–XII вв.), надгробие Карла Великого (1200) и его же статуя на хорах (ок. 1430) собора Ахена и много подобных. Один из самых известных образцов находится в Монреале на Сицилии, в соборе Санта-Мария-Нуова. Там на мозаичном панно конца XII в., расположенном над епископским местом, изображена сцена, в которой Богоматерь, сидящая на троне, двумя руками принимает модель собора, поднесенную ей норманнским королем Вильгельмом II.
Тот же мотив встречается и в монументальных композициях на стенах храмов византийской метрополии. Некоторые исследователи, в том числе – А. Грабар, считают, что он был распространен в столичном искусстве Византии с раннего времени, хотя судить о его популярности приходится лишь по сохранившимся памятникам относительно позднего происхождения. В 1930-е гг. увидела свет очищенная от штукатурки мозаика в тимпане над южным входом в нартекс Софии Константинопольской. Она датируется концом X–XI в. (но высказывается также мнение, что она принадлежит более позднему времени). На ней образ Богоматери с Младенцем, восседающей на троне, фланкируют фигуры двух императоров – подходя с левой стороны, Юстиниан подносит Айя-Софию, а Константин, подходя с правой, совершает подношение основанной им столицы. Сцены с участием архитектурофорных персонажей включены и во фресковые циклы многих православных храмов на Балканском полуострове, в том числе в Милешево (ок. 1236), Студенице (1209 и ок. 1314), Сопочанах (ок. 1265).