В правильности выбора темы и траектории исследования данного труда нас убеждает то обстоятельство, что после выхода 1-й его части в Праге был задуман наконец исследовательский проект по изданию всей переписки Т.Г. Масарика с представителями славянских земель, включая Россию.
Стоит отметить, что в историографии все исследования велись в основном лишь в русле неославизма[7] (причем в значении польского уничижительного термина), в то время как неославянское движение следовало бы рассматривать как славянское сближение.
Перед автором стояла весьма трудоемкая задача продолжить обследование российских и чешских рукописных фондов и архивов с целью выявления исторических источников и изыскания новых материалов о связях Т.Г. Масарика с Россией и восприятии здесь его фигуры и научного творчества. Настало время для преодоления односторонней трактовки периода «думской монархии» как сугубо застойного, причем и в отношении чешско-российских связей после событий 1905 г.
На фоне развития этих связей стержневыми для данного хронологического периода стали приезд в Россию Масарика в 1910 г. и борьба за издание здесь его труда «Россия и Европа». В связи с этим перед нами вставала задача продолжить тщательное обследование архивных фондов, чтобы развеять подобный негативно-мифологизирующий подход. Предстояло также выяснить, как же все-таки обстояло дело с изданием «России и Европы» в России и с переводом главного труда Масарика на русский язык. До сих пор этот вопрос оставался лишь на уровне догадок и предположений. Обычно констатировалось, что работа с переводом труда велась, но никаких веских доказательств в подкрепление этой версии в историографии так и не было выдвинуто[8].
Сделано ценное открытие: перевод труда осуществлялся с помощью В. Бонч-Бруевича. Был подготовлен план-проспект «России и Европы». То есть дело с изданием «России и Европы» продвигалось. Это первое свидетельство подобного рода!
Нашим выводом стало утверждение, что Т.Г. Масарик, несмотря на то что главный труд всей его жизни в тогдашней России так и не вышел, получил известность и стал популярной фигурой в российской ученой среде еще в то время. Однако поныне (особенно в чешской историографии) присутствует необоснованный тезис о том, что Т.Г. Масарик был совсем неизвестен в прежней России