— Жану развязали язык. Черная Борода захотел узнать, что за рыба
наш Килька, и послал на разведку Хендза. Хромой дьявол выпытал у
Жана про сына Морского Черта и нагрянул со своими людьми в «Три
моряка»…
— Где чертов мальчишка подарил ему карту! – злобно крикнул
кто-то из темноты.
Я почувствовал, как Килька сжался рядом со мной.
— Я не думал…
— Само собой! У тебя мозгов меньше, чем у медузы!
— Заткнись, – огрызнулся я. Теперь я узнал голос: ярился Черный
Пьер, матлот Жана. – Откуда ему было знать, что те трое явились за
картой?
Верней, за самим Килькой, если «встав, пош» означало «вставай,
пошли».Я должен был об этом подумать,
плевать, что на меня сразу насели двое умелых рубак...
— Жана убили из-за твоего матлота, – не унимался Пьер.
— Хочешь подраться? Сойдем на берег хоть сейчас!
— Никаких драк! – гаркнул папаша. – Мало нам покойников?
Но я продолжал теребить рукоять сабли.
Ярость и горе жгли мне горло и глаза. По Жану я не горевал, они
вместе с Пьером появились у нас недавно (два беглых ямайских раба
нанялись на «Аланну» «пороховыми
обезьянами»[1] месяц назад), но Дон был в
команде еще тогда, когда меня называли Волчонком. Каролинец слыл
везунчиком и выходил без единой царапины из самых жестоких схваток.
Я вспомнил, как он смеялся, когда картечь французского фрегата
хлестала по палубе «Аланны», как дрался один против троих, стоя над
Стивом, получившим выстрел в лицо. И вот везение Дона закончилось.
Он не отправится с нами в Габон, не женится на Мэгги назло старому
Грифу…
У меня руки так и чесались сорвать на ком-нибудь зло. Еще в
«Трех моряках» я влепил Кильке пару хороших затрещин, но разве
отведешь как следует душу на том, кто только втягивает голову в
плечи и бормочет извинения.
– Ну? Сойдешь со мной на берег, Черный? – спросил я в
темноту.
Темнота что-то неразборчиво проворчала и затихла. Пьер знал, что
у него нет шансов выйти невредимым из схватки с Молодым Волком.
— Уймись, Остин, – устало сказал отец.
Он стоял, прислонившись к двери своей каюты, фонарь высвечивал
только огненную шевелюру и такую же огненную бороду.
— Что было на карте, юнга? Что ты успел нарисовать?
— Камни, на которых засела «Фэнси», – убито отозвался Килька. –
И прибрежные утесы.
— По твоим каракулям можно понять, что это за место?
— Н-не знаю…
— Это неважно, – вмешался Янссен. – Когда Жана пытали, он
наверняка сказал, на каком мысу лежат сокровища. Но без подробной
карты ублюдкам их не найти.