— Если на Остина и юнгу напали люди Черной Бороды, если они
убили Каролинца и Жана, ты должен пойти к губернатору, капитан, –
сказал Том. – Попроси у него позволения захватить «Сан Фелипе».
Черная Борода отказался от королевской амнистии. Пусть Роджерс
пошлет нам на подмогу солдат…
Не меньше дюжины человек завопили, что мы можем прямо сейчас
взять на абордаж проданный Тичу галеон, без помощи губернатора! Не
я один рвался отомстить, не я один не привык испрашивать
губернаторского дозволения, чтобы свести с кем-нибудь счеты.
— У вас совсем отшибло мозги? – погасил вопли отцовский бас. –
Если мы схватимся с Черной Бородой, пленные из его команды не будут
молчать, и Роджерс узнает о кладе. Куда, по-вашему, тогда уйдет
золото Морского Черта?
— То, что не осядет в карманах Роджерса, – в королевскую казну,
– ответил Умник.
— Ни реала Георгу! – крикнул Гром Разящий.
— Я бы не поставил свою долю клада на то, что здесь замешан Тич,
– вдруг заявил Янссен.
— Хромой дьявол на службе у дьявола, – напомнил я. – Так сказал
пьянчуга в «Трех моряках».
— Он назвал имя? Кличку?
— Нет, но… Кто же не знает хромого Хендза?
— У Чарльза Вейна есть штурман Вивьен по прозвищу Кровавый
Хромец, – задумчиво сказал Янссен. – У него в ноге засел кусок
свинчатки, но с пистолетами он управляется не хуже, чем наш Молодой
Волк – с ножами. Он любит привязать пленного к мачте и отстреливать
у него по кусочку пальца, допытываясь, где судовая касса. А теперь
скажите, что Хромца и Вейна нельзя назвать дьяволами.
Я прикусил губу. Я был настолько уверен, что Дона застрелил
Хендз, что о других и не думал. А ведь Чарльза Вейна вправду можно
было назвать дьяволом. Он не высаживал людей на Сундук Мертвеца, но
жестокостью славился почти так же, как Тич. Однажды Вейн привязал
пленного к бушприту, выжег ему глаза и, сунув в рот пистолет,
заставил рассказывать, какие ценности хранятся на борту. Другого
пленного он подвесил на ноке рея и зарубил абордажной саблей.
Смолл, Холлуэл, Хорниголд… мой отец, если уж на то пошло, тоже не
были ангелами (ангелов среди береговых братьев не водилось), но и
дьяволами их никто не называл.
— Хочешь сказать, Тич решил поделиться сокровищами с Вейном? –
недоверчиво спросил папаша.
— Не знаю, – ответил Янссен. Я не видел его, видел только огонек
трубки, разгоравшийся при каждой энергичной затяжке. – Может, на
клад Морского Черта нацелился только Тич. Или только Вейн, если эти
двое успели встретиться и поболтать, и Чарли оказался смекалистей
Тича.