— Скоро мы разделаемся с тобой, Роджерс! – донеслось со шлюпа, и
на его фок-мачте взвился черный флаг с черепом над перекрещенными
костями.
На многих судах восторженно вопили, люди махали руками и
шляпами, приветствуя дерзость несдавшегося пирата.
— Это может считаться «таким-эдаким»? – спросил Янссен, показав
трубкой сперва на горящую каравеллу, а после – на удаляющийся шлюп
под черным пиратским флагом.
[1] «Пороховые обезьяны» подносили
канонирам ядра и порох, открывали и закрывали пушечные порты.
— Чтоб тебя раздуло, хитрый ирландец! Чтоб тебя поразила малярия
за то, что ты всучил мне этот пловучий гроб! Пайолы прогнили, в
форпике надо менять каждую вторую доску, и ты даже не думал
кренговать свой «приз», ведь так?
— Так, – невозмутимо согласился отец. – Но я говорю не об
этом…
Тич жадно выпил и вытер бороду тыльной стороной руки.
— А яговорю, что вся моя команда вкалывает, как
проклятая, приводя в порядок испанскую развалюху! Моим парням
некогда шляться по кабакам, затевая драки с твоими.
— Значит, вся команда сейчас на борту? – спросил я.
Тич уставился на меня выпуклыми, налитыми кровью глазами. Он
набрался по самые шпигаты,[1] а рядом с
ним на столе валялись две его знаменитые портупеи с тремя
пистолетами на каждой. Я порадовался, что вопреки запрету отца
протащил сюда нож, прикрытый полой камзола. Если Черной Бороде
взбредет в голову открыть стрельбу, не успеет он взвести курок, как
я воткну ему в руку нож. Черта с два он изувечит меня так, как
изувечил Хендза!
Сам Хендз сидел с краю стола, вытянув в сторону негнущуюся ногу,
и я задумался – его костистое лицо хоть когда-нибудь что-нибудь
выражает? Стив прожигал его яростным взглядом единственного глаза,
но Хендз равнодушно смотрел поверх наших голов, иногда
прикладываясь к кружке.
— Вся команда на борту, Волчонок, – наконец ответил на мой
вопрос Тич. Я злобно ощерился, но спустил «Волчонка». – Ххха! Но
каков Чарли Вейн, а? Буммм! Баххх! Шесть залпов по адмиральскому
фрегату! Черный флаг – и поминай как звали. Представляю, как
бесится Роджерс!
Тич захохотал, колотя кружкой по столу.
— Вейн не говорил, на какой курс собирается лечь? – небрежно
спросил папаша.
Черная Борода помотал огромной головой; вплетенные в косы
ленточки замотались по его плечам.
— Мне самому интересно, что за дело он решил проверр… нуть, если
выд… выр-вался из гавани, как одержимый! Странное дело, Патрик… –
язык Черной Бороды все больше заплетался, глаза стекленели. –
Когда-то мы были в одной команде… В ссмысле… В команде береговых
братьев… А теперь Вейн в бегах, Хорниголда пустили по его следу,
тебя Роджерс посадил на цепь, а я… Я собираюсь в Северную
Каролину.