- А кого хочешь …позвать? – с трудом отвлекся сосед, судя по
всему уже успевший привыкнуть к этой мысли и пересмотреть
первоначальное отношение к ней.
- Мне вроде все равно, дочери же у тебя все работящие, но пусть
будет, может быть, твоя старшая? Соланж, ты сама-то, что об этом
думаешь?
Стрельнув глазами в сторону отца, она ответила довольно
взвешенно и нейтрально:
- Если батюшка не против, то думаю, можно было бы попробовать.
Нам серебро не будет лишним…
Недоверчиво глянув на подозрительно скромную и послушную дочку,
сосед снова прикипел взглядом сначала к вернувшемуся на пояс
кошелю, а потом и к моей ладони, которой я принялся равнодушно
подбрасывать горсть глухо звякающих монет.
- Оно, наверное, и можно было бы, только как бы беды какой не
вышло… Молодая, глупая, кто ее замуж потом возьмет, если мы с
матерью не уследим за ее девством?!
- Как так-то, - совершенно искренне удивился я, забывшись, где
нахожусь, - ей же лет восемнадцать, и все еще девственница?
Лицо девушки полыхнуло смесью возмущения и недоумения, а вот
Натан, который вообще-то мог и в морду дать, почему-то остался
равнодушным. Хозяин лишь «попытался» изобразить неодобрение,
впрочем, без особого старания.
Не дождавшись нужной реакции от отца, Соланж снова
заговорила.
- Конечно же, я невинна! – строго сообщила она.
При субтильном телосложении, грудь ее набухла не меньше чем до
условно «третьего размера», бедра заметно раздались, и все это -
буквально с осени. В памяти Дирка, который в последние два года
изрядно заинтересовался окружающими девицами, отпечатался совсем
другой образ.
- Прости меня, уважаемый сосед, но советую тебе крепко запомнить
это ее выражение лица!
- С чего это? – снова оживился тот.
- Всегда полезно знать выражение, с которым тебе врут, -
продолжил я отжигать, уже понимая, что зарвался, но не в силах
остановиться.
Сосед вдруг неожиданно заржал. Заливисто и с удовольствием:
- Эк ты ее припечатал, что дошли уже слухи? – отсмеявшись, он
заговорил, неожиданно по-свойски, как с равным. – И не говорит
ведь, кто это был. Хорошо хоть дитё не приключилось, так бы и вовсе
позору не оберешься…
Опасаясь ляпнуть что-нибудь невпопад и все испортить, во время
его речи я не разомкнул рта. Так и стоял, сохраняя на лице
участливое выражение, и сдержанность оправдалась.