Неизвестно, чем бы закончился наш
странный диалог, если бы не забарабанили во входную дверь.
— А это, Бальтазарушка, оболтус твой
рыжий приперся, — привычно-ворчливо буркнул Пронька, выглянув в
окно. Снял чайник с плиты и припечатал. — Пускать не буду. Или сам
к нему иди, или гони в три шеи. Неча тут по дому всяким олухам
шастать.
Да-а… похоже, Пронька на нас
обиделся. Давненько он так не ворчал.
Вильк не успел придумать, чем
шугануть распоясавшегося домового, как на крыльце жалобно
заголосили:
— Па-ан Вильк! Па-ан Вильк!
Орал, несомненно, Марек. Балт
мученически возвел очи горе и направился к двери. Стоило ему
скрыться в прихожей, как Адель мигом поманила меня к себе.
— Пани Кася преставилась, —
заговорщицки прошептала она, стоило мне приблизиться.
— Что?
— Бабка с книгой померла! Поутру еще
решила к ней заехать. Добралась на Наместную, а там вселенский
плач, толчея, родственники голосят, слуги потерянные, лекарь
докладную на смерть пишет, жрецы на четыре голоса отходную бубнят,
благовониями на пол-улицы воняет.
— А с книгой что?
—Да откуда же мне знать, там всем не
до меня было, — вздохнула Адель. — Давай сейчас опять съездим.
Может поуспокоилось уже. Заодно расскажешь про… шахматы, — подруга
хитро подмигнула.
Нет, когда-нибудь она меня все-таки
доведет!
Из записок Бальтазара Вилька,
капитана Ночной Стражи
Ругать горе-подчинённого совершенно
не хотелось, ведь чувствовал я себя прекрасно, словно впервые за
многие годы по-настоящему выспался. Но он продолжал орать, как
озорной мальчишка под окном друга, и ядовитая желчь потихоньку
впрыскивалась в кровь, смешивалась и выпячивала мои самые
неприятные стороны. Не помогли даже мысли о том, что во всём надо
искать положительные стороны.
Резко распахнув дверь, я сдержался в
самый последний момент, и вместо того, чтобы рявкнуть, приставил
палец к губам.
— У нас беда, пан Вильк, — зашептал
Марек. — У бандита в книжной лавке отобрали странную склянку. Она,
какая-то… В общем, за неё все перегрызлись. Наверное, она
заколдованная. Её вашей… ну хозяйке… это… пане Алане пан Ремиц
отдал… а она… вот этот и попытался… А теперь!
Сейчас он больше напоминал
сиротливого рыжего кутёнка, чем ответственного сотрудника Ночной
стражи, и поддаться жалости оказалось не сложно.
— Алана?! — крикнул я.
Кучерявая голова на мгновенье
показалось наверху из-за лестницы.