Взятие Мистры было омрачено грабежами и жестокостями, привычными в ходе вековых столкновений турок и клефтов-майнотов. Турки, запросив капитуляции, по рассказу Рюльера, «мирно складывали оружие, и в это время «самое свирепое племя майнотов спустилось со склонов гор и начало грабить и убивать турок без различия пола и возраста. Последние в ужасе бежали из крепости и устремились в церковь. Архиепископ и все духовенство в облачениях и с крестами умоляли этих разбойников не осквернять храм»[95]. По рассказу Баркова, турки, закрепившись в крепости, защищались семь дней, но, лишенный воды, 8 марта 3,5-тысячный гарнизон капитулировал. «При сем случае, – сообщает Барков, – не мог я удержать майнотов от наглости и кровопролития, при котором, в нарушение капитуляции, убито в предместии более 1000 турок и разграблены имения… С великим трудом и опасностию едва удалось мне сберечь начальников с остатками пленного гарнизона, который роздан был от меня по домам жителей греков по дальнейшей о них резолюции»[96]. Эти жестокости так напугали турок, что в дальнейшем они отказывались от капитуляции и держались до конца.
Первоначальные успехи повстанческих отрядов, взятие Мистры вскоре сменились неудачами – последовало поражение у Триполицы (Триполис), под Модоном, что объяснялось как малочисленностью десанта, так и отсутствием дисциплины и недостатком военной подготовки среди восставших. Участие майнотов наводило ужас на население. Память об этом осталась надолго и откликнулась даже в поэзии Джорджа Байрона. В кратком предисловии к поэме «Гяур» поэт избирает временем действия «Пелопоннесское восстание майнотов с участием русских, когда в феврале 1770 г. русская эскадра, (фактически имевшая целью отвлечение турецкой армии с Дунайского фронта), прибыла в Коронский (ныне Мессенский) залив». В законченном виде, продолжает Байрон, рассказ должен был заключать в себе «историю невольницы, брошенной, по мусульманскому обычаю, в море за неверность, за которую мстит молодой венецианец, ее возлюбленный. Событие. это отнесено к тому времени, когда Семь Островов[97] были под властью Венеции и вскоре после того, как арнауты были прогнаны из Мореи, которую они опустошили несколько времени спустя после вторжения русских. Отпадение майнотов после того, как им не дозволили разграбить Мистру (Мизитру), помешало предприятию русских и привело к разграблению Мореи, во время которого жестокость, проявленная всеми, была беспримерной даже в летописях правоверных