Дядя Саня боялся, что в следующую минуту взбешенная соседка вцепится бывшему зятю в волосы.
Но нет, Галина Викторовна владела собой.
– А что, собственно, происходит? – вдруг спокойно изрек Бессонов, опустив ложку в тарелку, и с вызовом посмотрел на тещу. Он еще не успел сильно захмелеть, потому был в силах хорохориться:
Известно ведь, что
Каждый выбирает по себе:
Женщину, религию, дорогу…
– Ах ты, декламатор недоделанный! – крикнула Галина Викторовна, покраснев и замахнувшись на Егора. Ее решимость была сбита невозмутимостью Бессонова.
Но тут в дело вступила растерянная Валюшка, которая аж позеленела от страха и неловкости.
– Вы все неправильно понимаете, тетя Галя! Надя, это чудовищное недоразумение, – лепетала она, мечась между матерью и дочерью.
– Все мы правильно понимаем! – рявкнула Галина Викторовна и с силой кинула на стол фотографии, сделанные Валькой.
– Это не мое! Не докажете! Как ты мог, Бессонов?! – заверещала та, хватая карточки и судорожно разрывая их.
Егор закрыл глаза и уронил голову на руки. Дядя Саня, поглядывая на мать с дочерью, сжал кулаки: приготовился ввязаться в дело, если оно примет силовой оборот. Валюшка что-то лепетала, комкая обрывки фотографий, Галина Викторовна замахивалась на нее и тоже что-то выкрикивала, при этом успевая цыкать на Микки, который уже облюбовал себе местечко у ног «говнюка и предателя».
И тут раздался хрипловатый, но неожиданно сильный голос Надежды:
– А вот теперь все замолкли!
Голос был настолько спокоен и значителен, что замерли все, включая Микки, не желавшего идти к хозяйке, а желавшего получить свою законную косточку от Бессонова.
Надя подошла к бывшему мужу, который будто уменьшился под ее пронзительным странным взглядом, взяла баллончик со взбитыми сливками со стола, ненадолго задержала на нем взгляд, а потом пустила пенную струю в тарелку щей. Затейливый белый крендель увенчал варево из капусты и картошки.
– Приятного аппетита, – все так же спокойно и зычно сказала Надя и вышла из квартиры.
За ней, как по команде, в гробовом молчании вышли и остальные «спецназовцы».
Надя спускалась по лестнице пешком. У нее была прямая спина и гордо расправленные плечи.
– Надюша, я хочу, чтобы все близкие мне люди были счастливы! И ты, и Егор. Но ведь вы – не пара! Ты пойми, не пара! Я постараюсь, чтобы он…