ЗеЛена привстала со своего места,
выглянула из-за угла, правая рука мелькнула в молниеносном броске,
и девушка снова юркнула за укрытие. Гулкий шлепок удара разлетелся
во все стороны. В такой тишине он звучал выстрелом стартового
пистолета. Слепыши подняли раздвоенные хвосты повыше. Острые
кончики быстро вибрировали, издавая странный шелест. Стрекотание.
Громкое и противное стрекотание крыльев огромной стаи больших
стрекоз. Твари застыли, словно переговариваясь и принимая
коллективное решение, а через несколько секунд все устремились к
тому месту, откуда прозвучал грохот.
Они бежали со всех сторон, стекаясь в
единый живой членистоногой поток. Катились мерзкой и опасной
волной. Такую волну не остановить выстрелами, патроны рано или
поздно закончатся, и орда голодных тварей сомнёт любой строй,
возьмёт числом бесконечного «Зерг раша».
Существа тыкались в друг друга
головами, меняли вектор движения, поворачивали, ползли по прямой,
снова сворачивали. Они сбились в одну стаю, кружившую вокруг
старого рекламного щита. Твари казались одним монстром, состоящим
из отдельных частей. Кишащая масса перемещалась внутри границ каре,
не ломая его прямоугольного строя, словно слепыши синхронизировали
свои движения. Безумный парад в честь незримой, великой Системы.
Издаваемый хвостами звук отражался от стен полуразрушенных домов,
эхо примкнуло к стрекочущему полчищу, став ещё одним безликим
бойцом. Острые раздвоенный хвосты мельтешили в движущемся потоке,
клювами голодных птенцов, то поднимаясь выше, то раскрываясь как
можно шире. Они звали.
А затем я увидел того, кто пришёл на
зов. Его я разглядел в отражении, в пузатом мутном зеркале на
фонарном столбе, помогавшем водителям с обзором на выезде. Мне даже
не пришлось оглядываться, чтобы ощутить, как мои компаньоны
замерли. Осязаемое ощущение опасности сковало нас единой цепью,
непроизвольно сокращая дыхание. Каждое облачко пара, вырывавшееся
при вдохе, сейчас казалось цветастой дымовой шашкой,
сигнализирующей о месте, где мы прячемся. Инстинкт подсказал: если
сидеть тихо, монстр уйдёт. Надежда шептала: ему нет дела до вас, он
просто прогуливается, осматривая свои владения. Слепыши зашелестели
ещё громче, в кривом зеркале я видел, как они тянут хвосты — зигуют
своему фюреру, не прекращая движения.