И мне везет. Безошибочно нахожу нужные папки и, достав оттуда документы, передаю боссу.
— Уверена, что это то?
— Проверьте.
Он просматривает документы, но я все время замечаю, что пялится он на ноги, мелькнувшие в вырезе.
— Ладно. Все вроде в порядке. Сегодня скорее всего не вернусь. И я подумал над вашими словами.
— Какими именно?
— Насчет женщины. Забронируйте на мою фамилию столик на восемь в ресторане «Метрополь». И сюда должны доставить костюмы из химчистки. Проверьте, чтобы они были идеально выглажены.
А если нет, погладить самой?
— На двоих столик?
— Да, не люблю лишних, — ухмыляется он и снова тормозит. — Назначьте на завтра собрание начальников всех отделов.
— Нужно всех обзвонить?
— Нет, лучше найти каждого и сообщить лично. И лучше сделать это прямо сейчас. После одиннадцати они уезжают по объектам.
— Но юбка, — вспоминаю я, смотря, что до одиннадцати осталось пол часа.
— Уверен, что вы справитесь, — уходит этот придурок, как никогда довольный собой.
Есть такое полезное свойство — абстрагироваться. Когда не вижу эту занозу перед собой, когда занимаюсь делами и не чувствую запаха чего-то нежного, похожего на шелк, то дышать легче. Можно не думать, что это запах откуда-то из области между ног, где не был еще ни один мужчина. Блять. Да, можно абстрагироваться, а можно позвонить и в четвертый раз спросить одно и то же, чтобы услышать ее голос. Он и вблизи будоражит, а по телефону создает ощущение, что позвонил в одну весьма конкретную организацию, где девушка должна говорить не о новых звонках, встречах, а рассказывать, как глубоко она будет сосать мой член, как влажно вылизывать, как широко раздвигать ноги. Глубокий, нежный, иногда с резкими нотками, наводящими на мысли, что девушка может не только подчиняться, но и подчинять.
— Куликова! — останавливаю, потому что ее монотонная речь о составленном на завтра плане собрания уже раздражает.
— А?
— Не «а», а «слушаю и повинуюсь, Владимир Прохорович».
— А как же «ваше превосходительство господин всемогущий»?
— Господин мне нравится. Но лучше после отбоя.
— Со светом не можете? Стесняетесь, наверное?
— Куликова. Как только ты бросишь бесполезное занятие и займешь свое место в моей постели, то я начну делать с тобой такие вещи, которые заставят стесняться тебя.
— Приведете свою маму?