Что-либо разобрать по звукам, доносившимся из наушника было
невозможно. Плотность огня была настолько мощной, что весь мат,
которым в начале обменивались стороны, проглотил тяжёлый огонь
пулемёта. А когда стрельба наконец стихла, я слышал лишь хрип одной
из участниц перестрелки.
- Где эта блядь Кэт? – Услышал я уставший, но до одури злой
голос Лары. - А? Глория… жива… сучка. Кхе…Кхе… Хорошо… Что хоть…
Мммммм… одна из вас… перед… смертью помучается… Слышь… рыжая? Я
вашу троицу с первых дней пиздец как ненавижу… Если бы не Лэсси с
Мерил, то я бы ни за что не стала бы объединятся с такими змеями
как вы… У вас… это на рожах написано. Первосортные твари.
Кхе-кхе-кхаааа… Сука… Я может и не переживу этот день. Но точно
увижу, как последняя из вас сдо… О богиня… Мерил… Лэсси! Ах ты
тварь! *Бах* Сука! Даже в конце… Ты смогла меня довести… Ууууй! Ха…
Ха… Ха… Кэээээээээт! Я знаю, что ты ещё здесь, мразь! Не думай, что
свалишь! Тебя не один доктор зашить не успеет! Хоть сдохни
по-человечески!
Однако, Кэт уже как несколько минут назад, покинула подземную
парковку в приготовленной заранее тачке. А спустя всего один
квартал, не справилась с управлением врезавшись на мустанге прямо в
жилой дом, из которого выбирались взбешённые жильцы Адской
Кухни.
Сам я гнал во весь опор к машине, пока слушал хрипы и стоны
загибающейся Лары. Огонь уже успел охватить четверть здания. А
врываться в задымлённое здание и вытаскивать полуживую подругу было
сравни самоубийству. Но кое-что в качестве прощального подарка для
девчонок я сделать мог. И это было весьма личное. Как раз чтобы
закончить прощание с «Горящими покрышками» на высокой ноте.
К тому моменту, когда я подбежал к месту аварии, то увидел
людей, в их истинно чистом животном состоянии. Окружившая выползшую
из машины Кэт, напоминала стаю взбешённых обезьян, самые смелые из
которых постарались добить угонщицу палками. Но успевшая набраться
опыта хищница, завалила троих дур практически в упор, на что толпа
резко сменила тактику, принявшись забрасывать бывшего казначея
банды камнями и подвернувшимся под руку мусором.
В таком положении девушка мало чего могла сделать для своей
защиты. Несколько расползающихся по её блузке кровавых ран, от
которых она едва не теряла сознание, не давали ей нормально
прицелиться. Острая боль, которой она сопротивлялась хорошо была
заметна на её лице, что делало толпу ещё агрессивнее и не
сдержаннее.