Этой ночью исчезают грани. Нет живого и мёртвого, нет прошлого и будущего – всё едино, всё одна вьюга. Мара обошла деревню: забывшие, не уважившие Её пробуждения люди всё-таки откупились малой кровью…
Малой кровью…
Кровью!
Нет, так просто я не умру. Я – всё ещё я! Не мы! Боясь спугнуть надежду, я судорожно шарила по карманам. Фляга! Стеклянная, оплетённая… Я не таилась. Мара знала, что я здесь. Она не торопилась. Не сегодня, так много зим спустя, но я всё равно окажусь в её объятиях. Возможно, тогда я не буду так яростно бороться. Но сейчас во мне ещё осталось тепло! И огонь рвётся наружу, не даёт забыться. Она делала первые шаги, аккуратно ступала, пробуя силу на вкус, готовясь принять царство. Натешится, и примется за нежданную жертву, добровольно оказавшуюся в лесу дурёху. В Марину ночь! Угораздило! Я зубами рвала бечеву, задирала ногти, а та всё не поддавалась, на совесть была оплетена бутылочка.
Вьюга замерла на мгновение и снова начала танец.
Ветер сменился, казалось, со всех сторон пошёл на меня.
Сейчас, сейчас… Две долечки…
Накроет снегом, обнимет Мара и станет нам на миг тепло. На единый миг.
Но это так много…
Бечева поддалась, распустилась. Я, не глядя, ударила бутылкой по стволу. По рукам раскалённым свинцом потекло содержимое фляги. Толстое стёклышко неуклюже скользило по ладони, не желая резать. За мгновение до того, как нечеловеческая фигура коснулась меня, капнуло красным, как рубаха в праздник, растопило снег. Я порезалась случайно, когда била флягу. Потом капнуло ещё раз. И ещё. Сильно брызнуло кровью. Я истерически захохотала: спастись от самой Мары, но случайно вскрыть себе жилы – вот это будет шутка судьбы!
Но алый ручеёк уже пересох. Лужицу в снегу больше не заметало. Последняя одинокая снежинка упала в красное пятно. Вьюга ушла.
Откупилась.
А вокруг росли ёлки. Те самые, куда мы столько раз бегали с Серым. И вон там по левую руку, полверсты, не больше, мы на днях играли и решали, идти ли вечерять. Я и правда умудрилась заплутать в трёх... ёлках.
Не чувствуя ног (от холода ли? От страха?) я побрела домой. Проходя мимо саженки улыбнулась. Водяной! Да что мне теперь водяной! Но на всякий случай обошла её окрест. На сегодня хватит приключений.
Порезы на ладонях затянулись к утру, так что казалось, и не было ничего. Вот только Радомир, забирая тулуп, подмигнул и велел оставить флягу на память. А фляги у меня не было.